Автор: Cloude Guardian
Фэндом: Bagjwi Sayug
Основные персонажи:Ким Чхун Сам, Пак Мин Гём
Пэйринг:Чхун Сам/Мин Гём
Рейтинг:NC-17
Жанры:Слэш, Романтика, Ангст, Флафф, Психология, Hurt/comfort, Эксперимент, ER (Established Relationship), Первый раз, Пропущенная сцена
Размер:Драббл, 4 страницы, 1 часть
Статус: закончен
Описание:- Смотри… Смотри только на меня. Всегда, - выдохнул Мин Гём, прикрывая глаза и устраиваясь удобнее в теплом кольце рук вампира.
- Всегда, - тепло выдохнул ему в ухо Чхун Сам, и судя по голосу – он точно улыбался.
Посвящение:Наотушка, тебе, как обещал.
Публикация на других ресурсах:Только с предварительного разрешения.
Примечания автора:Зарисовка отчасти, наверное, хаотичная, но...
Моя собственная фантазия по поводу момента 49, еще не переведенной главы, которая уже есть на корейских сайтах.
vk.com/cloude_guardian?w=wall-58966395_1346Хотя что-то мне пытается сказать, что нц мы не увидим, и это вгоняет в неописуемый тлен.
На самом деле с нетерпением жду 16. 06. 2016 пока что закрытые для чтения пользователей 50-51-52-53 главы :З
Жаждущим прочесть не переведенные главы – прошу в лс за ссылкой ^^
Окей, не надо в лс, сделаю вот так:
vk.com/cloude_guardian?w=wall-58966395_1427 Идете по ссылке и наслаждаетесь.~
В душе не чаю, как склонять и склонять ли имена персов. Мне нужно наставление, даже если я услышу их от задротов K-pop`а – несколько лет прослушивания данного жанра не сподвигли меня озаботиться вопросом имен, гореть мне в Аду, ага.
Паблос:
vk.com/cloude_guardian___________________________________________________
Черная дыра, поглощающая Солнце.Черная дыра, поглощающая Солнце.
Это было слишком.
Все было слишком.
Слишком горячо. Слишком трепетно. Слишком нежно. Потом слишком страстно. Слишком восхитительно. Захватывающе. Удивительно. Ново. Необъятно.
Неописуемо, и…
Слишком страшно и необычно.
Между ног скручивается тугой узел возбуждения, губы дрожат, когда он разрывает поцелуй. Перед глазами, закрывая весь обзор, лицо Чхун Сама, его румянец, блестящие возбуждением глаза.
Мин Гём почти мечтает провалиться сквозь землю. Но сил хватает только продолжать цепляться за толстовку и смотреть в лицо, дышать воздухом, который они перегоняют из губ в губы.
И не падать. Хотя бы просто не падать, и пусть себе поджилки трясутся от возбуждения и от того, что его захватил этот момент, эта минута, пока они целовались под звездами, и город раскинулся вокруг них, как на ладони, крошечный, сияющий огнями.
Город, где не хватило бы места банально спрятаться друг от друга, где они, в итоге, были обречены все время сталкиваться.
Вампир снова наклоняется к его губам, а Мин Гём и рад, привстает на носочки, цепляется еще крепче, еще отчаяннее, пока, наконец, не решается схватить Чхун Сама за шею, и поцелуй становится слишком жадным, слишком горячим.
Легкие горят от недостатка кислорода, и они ненадолго размыкают губы, вдыхают, и обратно, будто губы — магниты противоположных полюсов, обреченные притягиваться друг к другу.
Он столько пытался сбежать от него. От собственных чувств. Позволял себя целовать другому, чужому. Спал, пряча мокрое лицо в подушку, надеясь забыться.
А сейчас внутренне удивляется, почему ладонь на его шее не сжимается, только бережно поддерживает, не душит, но помогает дышать.
Он стольким обязан, что даже страшно.
И он влюблен настолько, что сегодня, стоило ему увидеть, как Чхун Сам тащит за руку того парня…
Сказать, что он взревновал — как ничего не сказать. А когда увидел то, как они едва не поцеловались…
Он даже не помнил, как рука дернулась, как он облил их. И слегка плохо помнил, что сказал сразу после этого. Помнил только, как нутро выжгло злостью, а потом слезы, слезы, бесконечные слезы, к которым он уже даже сам привык.
И Чхун Сам. Его руки на щеках. Его лицо. Глаза. Губы. Его тепло.
— Люблю тебя… — губы немеют и не слушаются, горит лоб, щеки, шея.
Ким отстраняется и прикусывает губу, потом снова душит поцелуем, яростным, радостным, пьянящим, и Мин Гём задыхается от того, как стучит в чужой груди, прижавшейся к его, сердце.
Потом он помнит, как его поднимали на руки, как свистел в ушах ветер. И помнит пьянящее ощущение счастья, разлившееся по венам, будто заменившее ему кровь.
***
Страшно. Его тело полностью в следах от клыков. Они быстро прекращают кровоточить, они неглубокие, но эти следы кровавых вампирских поцелуев смущают так, что он закрывает пылающее лицо.
Ким Чхун Сам, наполовину вампир, наполовину человек, целует его тело и ласково кусает, слизывая выступившие капли крови, и господи, дай ему сил не умереть от смущения и возбуждения прямо здесь и прямо сейчас.
Это больно, это реально больно, но он настолько возбужден зрелищем, ласкающими его тело руками и губами, что просто не замечает. Он только краснеет от мысли, что Ким Су Иль, который наверняка как нормальный вампир из книжек обладает хорошим обонянием и слухом, почти наверняка знает, чем они сейчас занимаются.
Губы у Чхун Сама горячие и мягкие, целует он трепетно и осторожно, то и дело вскидывая глаза, проверяя, что Мин Гёму нравится происходящее.
Юноша прикрывает глаза и со стоном откидывается на подушку, когда цепкие пальцы стягивают с него джинсы, краснеет, когда вместе с ними спадает и белье. Открывать глаза в такой момент? Нет уж.
Мин Гём сводит худые ноги, вернее пытается это сделать, но Чхун Сам не позволяет, мягко, но настойчиво разводя их руками.
— Позволь мне… Позволь мне увидеть тебя полностью, — парень краснеет, но пытливо смотрит, и Мин Гём сквозь щелочки глаз видит, как он облизывает губы — крупные, которые изумительно целовать и чувствовать на теле.
От собственных мыслей хочется стонать в голос и закрывать лицо руками опять, но Чхун Сам нависает над ним, прижимая руки к кровати и целует — ласково, мило и пьяняще, язык облизывает его нижнюю губу, от чего юноша мгновенно вспыхивает, прикрывает глаза и тянется навстречу.
Если… Если так будет всегда — он согласен. Согласен остаться даже на всю жизнь, какой бы длины она не была. Главное — впервые быть счастливым, впервые быть единственным любимым.
Мелькает лицо Чон Вона и юноша стискивает зубы, отмахивается от воспоминаний, и скользящие по его плечу губы только помогают.
Чхун Сам — не Чон Вон. Он не обманет так. Не откажется от него. Он по-настоящему любит.
Мин Гём только с Чхун Самом ощущает помимо надежности и уюта еще и такую ласку, такую нежность и заботу. Он чувствует себя драгоценным, и это так непривычно, а неуклюжесть одноклассника лишний раз напоминают — он первый, первый у него.
Первый и единственный.
В глазах вампира по отношению к нему всегда всепоглощающее терпение, ласка и преданность, и Мин Гём ощущает себя бездонной черной дырой, которая жадно поглощает все это.
Он — черная дыра, которая растворит в себе Чхун Сама без остатка, никогда не отпустит, не ослабит своего притяжения.
Больше — никогда, Пак беззвучно стискивает кулаки и дает себе обещание.
Ягодицы смяты, мягко, но настойчиво, юноша безмолвно просит раздвинуть ноги и Мин Гём безропотно подчиняется, мягко выгибаясь навстречу скользящим по телу рукам.
Забыться, забыться до конца, поглотить, растворить в себе всю эту ослепительную нежность, от которой хочется плакать — настолько она чуждая и незнакомая ему.
Ануса касается скользкий палец, входит глубже, и парень рефлекторно сжимается, потом ощущает ладонь Чхун Сама на щеке и успокаивается, позволяя пальцу войти глубже и дальше, растягивая податливые мышцы.
Когда неприязнь исчезает вместе с неприятными ощущениями — Мин Гём выгибается со стоном удовольствия, царапая простынь ноготками.
Чхун Сам заботливый, старается делать все как можно аккуратнее и менее болезненно, и парень ценит это, всеми силами стараясь отвечать взаимностью.
Первый толчок, первые крепкие объятия. Анус саднит, но теплые поцелуи снимают слезы с глаз, не позволяя им скатиться по лицу, оставляя соленые дорожки на коже. Мин Гём царапает сильную широкую спину и сдавленно дышит, удерживая партнера от толчков тихими просьбами, а когда боль становится терпимой — ладошкой постукивает по спине, без слов давая разрешение, и они продвигаются дальше.
Это и больно, и приятно, и с каждым толчком, с каждым поцелуем Мин Гёму хочется поблагодарить, сказать спасибо судьбе, что в свое время они не слишком далеко зашли с Чон Воном. Да, он успел изучить его тело, как никто до этого, но самого постыдного, самой главной ошибки они так и не совершили.
Мин Гём не влюбился в своего «благодетеля» так же сильно, как в Чхун Сама.
У вампира сильное и красивое тело, и когда он приподнимается на руках, чтобы толкнуться глубже, ощутимей и приятнее, юноша с наслаждением ведет руками по шее и плечам, оглаживает широкую грудь. Рядом с ним, его любовник настоящий мужчина, на таких моментально вешаются девушки, и…
Какое счастье, что Мин Гём успел. Какое счастье, что он любим, любим взаимно, хотя наговорил столько ужасных слов!
Чхун Сам выдыхает что-то ласковое, снова вгоняя распаленного удовольствием парня в краску, вынуждая сцепить ноги за спиной, прижаться так крепко, как хватает сил и закрыть глаза, ощущая, как прокатываются по всему телу горячие волны.
Он даже не понимает, когда все заканчивается — все будто в миг усилилось во много раз, глаза, кажется, закатились под веки, и сквозь свой же крик он помнил еще ноющую поясницу, когда он содрогался и стонал, захваченный обрушившимся на каждую клеточку удовольствием.
Звуки возвращались с задержкой — как только прекратил слышать только собственное сердце, то тут же услышал тяжелое дыхание нависающего над ним Чхун Сама.
— Мин Гём, ты в порядке? — Вампир едва не падает, и все же находит силы счастливо улыбнуться ему, из-за чего юноша краснеет и тянет к себе, как можно ближе, ласково обнимая, запуская пальцы в длинноватые, мягкие волосы.
— Да, я в порядке, и… Так хорошо… Просто лежать бы вот так… — шепчет парень, и голос у него дрожит, когда он смаргивает слезы. — Знаешь, когда… Когда ты пришел, когда я резал вены… Было так страшно. Я думал, ты никогда больше не захочешь меня видеть, никогда не прикоснешься больше, никогда, никогда… — Мин Гём сжал зубы и тихонько расплакался.
— Мин Гём… Единственное, чего я всегда желал — касаться тебя, но не мог осмелиться даже взять за руку, даже в кино. Не мог обнять. Не мог прикоснуться. Не хватало смелости — так сильно я боялся, что это не взаимно, что ты оттолкнешь. А потом, тот парень… Я мечтал вырвать ему руки… — низко зашептал Чхун Сам, отстраняясь и глядя почти с отчаянием. — Как я завидовал, что у него был зонтик, что он может тебя касаться. Я… Наверное, я не смог бы возненавидеть тебя, даже если бы захотел.
Чхун Сам стер влагу со щек любимого и прижал к себе, поглаживая по волосам.
— Смотри… Смотри только на меня. Всегда, — выдохнул Мин Гём, прикрывая глаза и устраиваясь удобнее в теплом кольце рук вампира.
В этот момент, он и правда ощущал себя черной дырой.
— Всегда, — тепло выдохнул ему в ухо Чхун Сам, и судя по голосу — он точно улыбался.
Мин Гём вздохнул, пристраивая руки между их телами.
Он — Черная дыра, которая поглощает пытающееся ее осветить Солнце.