Моему будущему солдату

Автор: Cloude Guardian
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: Девушка и парень-призывник.
Рейтинг: G
Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Психология, POV, Стихи
Размер: Драббл, 1 страница
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Я знаю - ты любишь меня по-своему,
Горяча любовь твоя и тепла нежность,
Я знаю - ты хранишь меня, и по-моему,
Не потерпишь ты ко мне небрежность...

Посвящение:
Моему будущему солдату?...

Публикация на других ресурсах:
Нигде и никогда.
___________________________________________________

Моему будущему солдату

Я знаю - ты любишь меня по-своему,
Горяча любовь твоя и тепла нежность,
Я знаю - ты хранишь меня, и по-моему,
Не потерпишь ты ко мне небрежность...

Я знаю, что должно женам ждать,
И верить, что вернется, но не паж, а рыцарь,
И готова буду многое для этого отдать,
Не посмею убежать я или скрыться.

Я знаю - будет долгим этот год,
И не раз подстерегут меня соблазны,
Я знаю - будет многих ждать народ,
Ожидания народности опасны.

Только помни ты, родной солдат:
Мать, да я - будем долго за тебя молиться,
Девушке свободной каждый будет рад,
Только вот не им со мной уединиться...

И не стану говорить про вечность я,
Помыслы о вечности тлетворны и опасны,
Будут ждать тебя твои друзья,
Дружба - это ведь по-своему прекрасно.

Что же я могу сказать еще тебе?
Не посмею лгать, но буду краткой:
Сердце отдала когда-то, и во сне,
Смахивала слезы я украдкой...

Я клянусь, что я тебя - дождусь.
Слезы буду лить, и помнить буду,
Что сказал ты: "Я к тебе вернусь!"
Этих слов уже я, не забуду...

@темы: #стихи, #Фикбук, #Завершено, #Перенос, #Cloude_Guardian

---

Колыбельная братику

Автор: Cloude Guardian
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: G
Жанры: Флафф, Songfic, Стихи
Размер: Драббл, 1 страница
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Колыбельная для моего любимого братика ^^

Публикация на других ресурсах:
С предварительного разрешения.
___________________________________________________

Колыбельная братику

Спи-засыпай, милый братишка,
Носик укрой, обними мишку,
Сны пусть придут и успокоят,
Спи-засыпай, тебя я укрою...

Ночь и туман в окно стучатся,
Спи-засыпай и не надо прощаться,
Рядом друзья и любимые люди,
Спи-засыпай, утром солнышко будет...

Спи-засыпай, милый братишка,
Глазки закрой, обними мишку,
Сны и мечты воедино сольются,
Спи-засыпай, в небе звезды зажгутся...

Если мечтать и в мечтания верить,
Может все сбыться и сможешь проверить,
Спи-засыпай, буду рядом с тобой,
Спи-засыпай, братик мой дорогой...

---

Бал

Автор: Cloude Guardian
Персонажи: Наполеон/Драйзер
Рейтинг: PG-13
Жанры: Фемслэш, Романтика, Флафф, Психология, Философия, AU, ER (Established Relationship), Стихи
Размер: Драббл, 1 страница
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Сегодня наш бал - Я его Королева,
Все шахматы с картами выставлены в ряд,
Приветствую справа, киваю налево,
Всем нравится мой королевский наряд.
Лишь ты так смела - улыбаться не хочешь...

Посвящение:
Милому Драю :*
И, пожалуй, одному знакомому Есю, к его фику данная прелесть тоже может подойти х)

Публикация на других ресурсах:
Нет. На кол посажу. Драйзерский.
___________________________________________________

Бал

Сегодня наш бал - Я его Королева,
Все шахматы с картами выставлены в ряд,
Приветствую справа, киваю налево,
Всем нравится мой королевский наряд.

Лишь ты так смела - улыбаться не хочешь,
Но знаю я - позже сойдём мы с ума,
И в спальне танцуя под вальс этой ночи,
Ты тихо прошепчешь, что любишь сама.

Милее подарка чем ты не отыщешь,
Я точно то знаю, искал ведь давно,
Я твой Император, ты мой Инквизитор,
И в планах на свадьбу уж все решено.

Поймаем удачи мы хвост нашей птицы,
Пусть звезды мелькают быстрее подряд,
Пускай исчезают у ночи границы,
А Наполеон с Драем любовью горят.

Сожги же меня ты своим жаром тела,
Сведи с ума шёпотом губ этих в миг,
Ведь я Королева, тебя лишь хотела, -
И я же рабыня приказов твоих.

---

Кофе и сигареты.

Автор: Cloude Guardian
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: Я/она.
Рейтинг: R
Жанры: Фемслэш, Романтика, Ангст, Драма, Психология, Повседневность, Занавесочная история, Любовь/НенавистьПредупреждения: UST
Размер: Драббл, 4 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Люби, если сможешь. Терпи. Жди. Надейся. Не умирай - просто ради призрачного шанса, который есть всегда.
Я целую твою белую щеку, и шепчу в ответ на броское "люблю" свое очередное рационально-взвешенное:
- Знаю.

Посвящение:
Ей.

Публикация на других ресурсах:
Запрещена.

Примечания автора:
Дневники: cloude-guardian.diary.ru/
Паблос: vk.com/cloude_guardian

В жанрах, как и всегда, не уверен.
___________________________________________________

Кофе и сигареты.

Комментарий к части:
Будет больно, но тебе понравится.

Мы пьем кофе.

Ты вроде любишь черный и без сахара. Но сдаешься и позволяешь долить молока. Я лишь улыбаюсь и пою под нос что-то, что преследует меня уже пару часов шумом в ушах.

И знаю, что заняться делами сегодня уже не смогу. Ну и пусть. Пусть.

Прихлебываю свой живой сахар и надеюсь, что это позволит разлепить комок где-то в груди. Болезненный комок сочувствия и понимания, той тихой нежности, которая заменяет мне любовь и толкает к странным словам и действиям.

Мы смеемся. Потом затихаем. Я уже привычно опускаю глаза вниз. Ищу пятна на скатерти. Даже нахожу.

А кожей ощущаю твой взгляд. Твой взгляд, который всегда направлен только на меня.

Хочется спросить, что ты там видишь такого, в моем лице. В усталом взгляде, в сухих губах, в носе непонятной формы и описания.

В моем лице, которое я тихо ненавижу за его странную, чуждую моему вкусу миловидность. За неровные линии. За то, что оно без скул.

Лицо моего ненавистного отца и моей милой матери.

Хочется спросить, легче ли так, глядя на мое лицо все время, но нужно поднять взгляд на тебя. Нужно. А я боюсь, потому что уже знаю — там застревающая в горле нежность и печаль.

Она сквозит в твоей улыбке. В твоем взгляде. В жестах и мимике. В том, как ты иногда вздыхаешь. В подбираемых тобой словах. Даже в том, как ты скуриваешь две сигареты подряд, стараясь не смотреть. И все равно смотришь.

Замечаешь ли ты это?

Не думаю.

А может, это просто специально?

Мне страшно.

Сомнительно, что хоть когда-нибудь мы поцелуемся по-настоящему. Но лежа в одной постели и под одним одеялом, слыша твое сбитое от плача дыхание — хочется послать к черту свои же принципы.

И не хочется, потому что это меня убьет.

И, признаться честно, я не помню, как целоваться. Может быть, что и не умею.

Так что приходится обнять крепче, уткнуться в затылок. Думать, думать и не заметить, как Морфей сплетает свою сеть и бросает откуда-то сверху.

Я помню, как ты просила не уходить. Называла родной. И любимой. И снова говорила эти слова, бросала их в лицо перчаткой и произносила устало, но всегда особенно пылко:

«Я люблю тебя».

Что? Что я должна сказать в ответ? Что сказать, если моя любовь не похожа на твою? Не горячая. Смирная. Без поцелуев и признаний. Она причиняет тебе боль, и я думаю, что сбеги я в самом начале с криками, как поступала раньше — тебе было бы легче даже дышать.

Но я почти уверена, что за такое ты меня возненавидишь. И себя.

Твоей ненависти и ухода я боюсь больше, чем смерти.

Моя любовь не похожа на любовь. Это бесконечный чай и кофе. Это попытки накормить и прогулки рука об руку. Это объятия, это когда я притягиваю тебя к себе, обхватив плечо ладонью; жест собственника.

Моя любовь похожа на яд, ты не заметила? Странная на вкус. Изменчивая. Будто я колеблюсь.

Я просто не знаю рамок. Я не знаю, и мне будет больно, когда он мне их объяснит. Попыткой уйти. Оставив меня. Сломав меня.

Потому я колеблюсь все чаще, и все чаще впадаю в тягучую меланхолию.

Я не знаю, как можно было полюбить меня столь быстро. Я не знаю. Я не понимаю и не умею так. Никогда не умела. Каждый мой шаг имеет привычку быть четким.

Но у тебя совсем другой вкус. Непривычный для меня. Болезненный. Хочется зализать твое сердце, и ты позволишь, только вот стоит мне прекратить — и станет хуже.

Я вдыхаю никотиново-бумажную горечь и ненавижу ее, эту горечь. Ненавижу запах.

Больше всего ненавижу себя.

Улыбаюсь, горько и разбито. И знаю, что, если мы начнем, наконец, разбираться, к чему все эти мои демоны, к чему я будто испытываю тебя на прочность, я скажу честно: оно само так получилось.

Тебе не защититься от меня, только если сломаться. И то я буду проклинать себя за это.

Сердце болит. Ты рядом, а оно болит. Я задыхаюсь, и именно так из моей руки падают вещи, иногда трижды в день.

Не разрешать наш с тобой вопрос для меня безопаснее, пусть висит, открытый. Я даже почти не плачу, что рано или поздно, но ты разочаруешься. И твою любовь я потеряю.

Но и ты наверняка знаешь, что ответ не отрицательный. Но и не положительный. Самое честное с моей стороны, прозвучит как: «Я не знаю.»

Я не уйду. И не смогу быть лишь для тебя. Мое сердце просто не выдержит года адаптации, после которого моим новым миром можешь оказаться совсем не ты.

Да и моя любовь — уйдет ли она от того человека? А его любовь — отпустит ли?

Впрочем, к чему сомнения — его любовь уже давно. Просто я так люблю обманывать саму себя. Тешиться надеждой. Верить.

Я пытаюсь улыбаться и смотреть в глаза, а плечи сотрясаются рыданиями.

Я ведь знаю, что делаю больно нам обеим. Но я не могу.

Я не могу жить, даже зная, как тебе больно. Как ты пьешь. Как плачешь.

Моя любовь — не та, которую ты хочешь, а другую я дать не могу, вернее могу, но ты не примешь.

Ведь я не умею быть тем, кого любят. Я умею только самостоятельно бросаться в пламя. И гореть. Долго. Годами.

Это мучительное чувство. Моя нерешимость. Имей я смелость, имей ты силу — было бы проще.

Хотя, куда уж проще.

В моем стакане сейчас гремучая смерть. Она обожжет мне горло, грудь, и без того больную, скрутит спазмом. Сердцу будет куда больнее, чем мне сейчас.

Но я все равно игнорирую дрожь в пальцах. И пью ее, ощущая, как холодный поцелуй.

Помню, как огонь сжег меня изнутри. Помню попытки дышать.

Помню, как ты кричала.

И просыпаюсь в слезах, смеюсь, нервно и надрывно. Неестественно отрывисто и высоко.

Я слабее. Слабее. Мягче. Нерешительней. Люблю, как люблю. Не так. Не ярко. По-своему.

Люблю.

Улыбнись. Прекрати шмыгать носом, не буди во мне медика. Просто дай себя обнять. Просто живи. Просто радуйся тому, что я еще могу.

Однажды и это закончится.

Однажды и я тоже. Закончусь.

Так что плачь, кусай губы, целуй сигаретные фильтры. Ощущай сладкую боль неразделенного сердечного пыла.

Я ощущаю, как кристаллики сахара приторной сладостью стекают на язык. Я ненавижу этот вкус. И ненавижу бояться смотреть тебе в лицо.

Кофе закончился.

А мои карие встречаются с твоими серыми. Решительно. Прямо. Настойчиво.

Горжусь собой уже от этого.

Смотри. Смотри, какую же суку ты полюбила. Смотри. Ненавидь. Но так, чтобы меня не коснулась отрава того, что ты обо мне расскажешь, если решишь.

Люби, если сможешь. Терпи. Жди. Надейся. Не умирай — просто ради призрачного шанса, который есть всегда.

Я целую твою белую щеку, и шепчу в ответ на броское «люблю» свое очередное рационально-взвешенное:

— Знаю.

И целую первой. Потому что хочу поцеловать. Потому что могу тебя целовать.

Этой ночью та ниточка, что держала меня и ее, ту, другую, сгорела.

А я наконец-то расправляю плечи, поднимаю голову к облакам. Я ведь, знаешь, очень их люблю.

И спрашиваю:

— Эй. Попробуй сказать мне те самые слова. Через две недели.

---

Нелюбимый.

Автор: Cloude Guardian
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Основные персонажи: Кёя Хибари (18), Мукуро Рокудо (69)
Пэйринг: 1869
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Драма, Психология, Стихи
Размер: Драббл, 1 страница, 1 часть

Описание:
Для слова "люблю" ты дал свою руку,
А я же дал сердце, вскрывая клетку,
Мы выжгли на бледных телах друг друга,
Как памятку - жаркую алую метку.
Посвящение: Любимому человеку.
Публикация на других ресурсах: Нигде.
Примечания автора:
/всхлип/
Группа: vk.com/cloude_guardian
Дневники: cloude-guardian.diary.ru/
___________________________________________________

Нелюбимый

Для слова "люблю" ты дал свою руку,
А я же дал сердце, вскрывая клетку,
Мы выжгли на бледных телах друг друга,
Как памятку - жаркую алую метку.

Но после, цепью меня обвив,
Ты выжег сверху совсем другое,
Ты этим самым меня убил,
Ты дал мне понять - все пустое.

Перчаткой ты бросил слова "я не твой",
Когда целовал твою руку...
И после не верю, что сам я - живой,
Кругом ведь агонии мука...

Больнее лишь стало, когда осознал,
Я смысл своих шрамов на теле.
На мне "нелюбимый" ты тогда выжигал,
Держа на промокшей постели.

Сейчас, лишь сейчас испускаю я вопль,
И в нем выражаю бессилие.
На гнев твой, дарил тебе я любовь,
Глуша ей симптомы насилия...

Добавлено: 3 января 2015, 14:29

запись создана: 07.10.2016 в 16:21

@темы: #1869, #6918, #стихи, #Фикбук, #KHR, #Завершено, #Перенос, #Фанфик, #Юкихиме_Куран, #Katekyo_hitman_Reborn, #МукуроХибари, #ХибариМукуро, #Cloude_Guardian

---

Моему Туману.

Автор: Cloude Guardian
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Основные персонажи: Кёя Хибари (18), Мукуро Рокудо (69)
Пэйринг: 1869
Рейтинг: G
Жанры: Слэш (яой), Флафф, Ужасы, Hurt/comfort, AU, Стихи
Размер: Драббл, 1 страница, 1 часть
Статус: закончен

Описание: Стих от Облака его Туману.
Посвящение: Мукуро-чи.
Публикация на других ресурсах: Голову отгрызу.
Примечания автора:
Группа: vk.com/cloude_guardian
Дневники: cloude-guardian.diary.ru/
________________________________________________________

Моему Туману

Я не то, что жить - дышать без тебя боюсь,
Боюсь, что ты растаешь туманной тенью.
И пусть, как сумасшедший к тебе не рвусь -
Но ведь свело нас свыше провиденье.

Ты знаешь, ты умеешь просто приручить,
Как будто Церберу молча погладить холку.
И красный мячик сможешь ты ему всучить,
Чтобы не смог уйти он после в самоволку.

Вот так со мной. На цепь меня сажай.
Ласкай, играй, и спи до самого обеда.
Любовь ко мне свою ты выражай -
Я разукрашу все цветами радуги и лета.

И знай - тебя так просто не отдам, Туман.
Умру, но буду долго за тебя бороться.
Ты сеешь в мыслях сладкий и убийственный дурман,
Что Небо поневоле разорвется.

Пусть вслед за нами дым, пожар и боль,
Пусть проклинают нас и ненавидят.
Ты показал мне, Облаку, любовь,
Какую прежде я нигде не видел.

Добавлено: 7 декабря 2014, 22:44

запись создана: 07.10.2016 в 16:14

@темы: #стихи, #Фикбук, #KHR, #Завершено, #Перенос, #Фанфик, #Юкихиме_Куран, #Katekyo_hitman_Reborn, #Cloude_Guardian, ХибаМуку, 1869

---

Меня раздражают люди.

Автор: Cloude Guardian
Фэндом: Ориджиналы
Пэйринг или персонажи: Он.
Рейтинг: G
Жанры: Джен, Психология, Философия, Повседневность, Эксперимент
Размер: Драббл, 2 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Мне срочно нужна передышка от самого себя, от своих мыслей, и есть все еще проблема, которая изнутри меня жжет и тревожит:
- Меня раздражают люди.

Публикация на других ресурсах:
Нигде.
___________________________________________________

Меня раздражают люди.

- "Люди так раздражают."

Наверное, странно слышать это от экстраверта, который любит внимание и похвалу, который любит, когда его любят, который в хорошем настроении и без груза проблем является настоящим шилом в жопе.

Но так и есть.

Люди невыносимо раздражают.

А я не знаю, что с этим делать. Я не привык ненавидеть людей.

В свое время ненавидеть кого-то, топить его в этом факте, было моим хобби.

Помню, сказал мне один человек: "Заведи Твиттер, я хочу прочитать, что из этого получится." Я завел, но у меня не было мыслей, что туда поместить. Ведь мои размышления не влезают в тамошнее ограничение.

Тот твиттер я удалил, теперь у меня новый. И перечитывая, понимаю, что стал писать туда, только тогда, когда плохо.

Хотя о чем я. Сейчас каждый вдох - и плохо.

Нет, я не потому такой злой сегодня, что у меня кончилась паста в любимой ручке, или пролили кофе на новые джинсы. Меня не толкали в транспорте и я не оказался обруганным бабулей, которую пропустил взглядом и не уступил место в метро.

Меня просто раздражают люди.

Это непривычное состояние - интроверт в экстраверте.

Я пытаюсь спрятаться в себе, в своей чудной раковине, из которой слышно только море, но проблема в том, что людей, которых я когда туда пустил, стало очень много, и сейчас они все такие шумные.

Это так... бесит.

Пытаться вытолкнуть их как мусор я не могу - мне не позволяет собственное мироощущение. Ведь я знаю - оставь меня с ними, и я был бы им рад, как идиот.

Но сидя в комнате и перед ноутбуком, мне будто очки окрашивает раздражением.

Я хочу немного ночной тишины. Не так, что вечно кому-то что-то должен. Не так, что мне говорят, что я должен делать.

Признаться, сейчас в моей жизни лишь один человек, который меня не раздражает и даже наоборот.

Когда начинаю думать о том, что со мной происходит, хочется ржать как ненормальному.

В чем причина моего состояния? Гормоны? Переходный возраст, Неудовлетворенность? Ощущение давления? Весна? Проблемы со здоровьем? С психикой? Это у меня-то?

У меня дергается веко от каждого из этих слов, пока я их пишу. Ощущение не ахти.

Есть догадка о том, что у меня просто меняется мой социотип. С НапоЖука перейду на что-то тленное. Но черт возьми, не верю, я слишком ахиренен, чтобы в кого-то еще превращаться.

Может быть, проблема в моей Семье. Я экстраверт в куче интровертов, на кого не ткни пальцем, вокруг меня сплошь замкнутые в себе и в своей броне гордости, если не сказать, гордыни, люди.

Я устал. Я устал даже от ощущения, что устал. В пору зачитываться постами Хиккикамори и мечтать кричать, потом стесняться это сделать.

Я хочу немного покоя и тишины, хочу забиться в угол с книгой или мангой.

Мне срочно нужна передышка от самого себя, от своих мыслей, и есть все еще проблема, которая изнутри меня жжет и тревожит:

- Меня раздражают люди.

Добавлено: 23 апреля 2016 19:15

@темы: #Фикбук, #Nathaniel_Skarlet, #Завершено, #Фанфик, #Юкихиме_Куран, #Skarlet_Nikky

---

— Пожалуйста, подари мне свою улыбку?..

Автор: Cloude Guardian
Фэндом: Ориджиналы
Пэйринг или персонажи: Я/Она.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Джен, Ангст, Драма, Психология, Философия, POV, Hurt/comfort, Эксперимент
Размер: Драббл, 4 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Мне столькое нужно понять и изменить, и валится все из рук; не знаю, с чего начать.
Но думаю, нужно начать все как обычно, просто попросить тебя, как только хватит смелости:
- Пожалуйста, подари мне свою улыбку...

Посвящение:
Мне нечего сказать, и я не знаю, имею ли право и активное желание посвящать эту работу.

Публикация на других ресурсах:
Нет.

Примечания автора:
Рукси, тебе точно понравится, ты такое любишь.
В который раз уже выпускаю так то, что жжет меня изнутри.
Кажется, первый мой джен.
Или это не джен, и просто я расчувствовавшийся больной ублюдок.
___________________________________________________

— Пожалуйста, подари мне свою улыбку?..

Головная боль и шум моря в ушах. Они сводят с ума, не дают никакого шанса укрыться. Мои злейшие враги так глубоко во мне, что среди ночи, когда заканчивается действие моих таблеток, я просыпаюсь.

Меня все раздражает — я ловлю себя на том, что слышу часы, которые не слышал подобным образом вот уже семь лет.

Зажимаю уши и тупо пялюсь в не зашторенное окно. Свет ночных улиц… Зачем он вообще? Не лучше ли сдаться надвинувшейся на город темноте, утонуть в ней, ловя пальцами далекий свет звезд, позволяя себе сойти с ума от страха, что новый рассвет рассеет эту звездную тишь, нарушаемую лишь стуком моего испуганного сердца и шумом моря в ушах?

Этот шум… Когда я услышал его в первый раз, я думал — просто море зовет меня. Ребенок равнин, запертый в мегаполисе, хочет в другую крайность.

Потом был срыв, и море я слышать перестал. Но желание его услышать грызло меня все эти годы, как бы я не прятался в сухом пыльцовом запахе своих полей, что тянулись до горизонта. Я прятался в этих полях от людей, уезжал так далеко, как хватало смелости, жадно вдыхал запах пыли и трав, бесконечный запах сухой травы, сена, играл с ящерицами, и говорил себе: «Нет, никакое море мне не нужно. У меня свое море.»

Я увидел его лишь через шесть лет, и был разочарован, что оно спокойно; пришел в тихий восторг лишь когда многодневный шторм швырял тяжелые валы, дробил о волнорезы и обрушивался на пристань, и пенная вода взлетала вверх, разбавляя небесную синь мирного, совершенно не штормового неба.

Мой фотоаппарат тогда ломился от снимков в режиме «спорт», которым я захватывал раз за разом повторяющееся действо. Не мог насмотреться ни тогда, ни по пути домой, сжимая в руках доказательства, что я был где-то дальше своих степных равнин.

Завораживала меня методичность, тихий шепот бушующего у берега моря, его ворчание, которое я различил, когда исчезала, унося с собой камешки, пенная волна.

Она наверняка была соленая, но я не решился пробовать ее на вкус.

Сейчас я снова слышу свое море, и оно шепчет мне, что я вот-вот сорвусь с той пристани, и меня утянет на самое дно. Мне страшно, как не было страшно вот уже семь лет. Тогда… Тогда меня ведь сломало обо что-то там, в темноте, в удушливой, но холодной глубине.

Мне потребовалось семь лет, чтобы понять это. Семь лет, а на меня движется новый вал, и я боюсь, что как и тогда, он утянет меня за собой, унесет в такую даль, такие просторы, что я не смогу вернуться к людям.

Стало страшно спать — сон мой поверхностен и под веками все время какие-то неразличимые видения, всю ночь в голове мысли.
И море. Черное море, город, где я был так недолго, но по-настоящему счастлив.

Подумать только, но Алушта мешается во снах с Севастополем. Море я вижу, как видел в Алуште. Севастополь поймал свое море бухтами и не выпускает на волю, как поймал он и мои воспоминаниями своими уличками с односторонним движением, и той улыбкой, которую я видел, какую ни одна из моих фотографий поймать не смогла.

Город поймал мои мысли, а эта улыбка затащила в силки сердце.

Чувствую себя птицей с обрезанными крыльями. Я хочу в тот город, к той улыбке, но боюсь. Боюсь, как за эти полгода поменялся город, и точно знаю, что человека с той улыбкой там уже нет. Меня никто не ждет, и шум в ушах — горький знак, что я срываюсь, и это — просто начало моей агонии. Она продлится не долго, как только я сорвусь — все пропадет.

Но я помню цену за срыв. Мутное сознание, мутный рассудок, а потом — жуткое понимание, что чуть не шагнул за грань, за которую нельзя заступать тем, кто не безумен.

Тогда оставался один шаг.

Сколько мне остается до грани сейчас?

Я схожу с ума, и не получаю обещанного удовлетворения от понимания этого. Я хочу кусочек чуда, но сейчас, когда я пытаюсь поймать руку человека с улыбкой, понимаю — чуда не будет. Он больше не улыбается мне так. И не знаю, но боюсь узнавать — улыбается ли он так кому-то другому, кому-то, кто не я?

Но я все еще надеюсь. Прячу взгляд между страниц книг и надеюсь, бросаю робкие взгляды, как влюбленный школьник на понравившуюся девочку, беззвучно шепчу искусанными губами: «Подари мне чудо, пожалуйста, подари, разогрей лед на губах, сложи их в улыбку — в ту самую, только для меня. Подари, мне так больно, подари мне ее, пожалуйста, иначе я… иначе, боюсь, я просто умру.»

Перед глазами темнеет, и я с опоздание закусываю губу, горько вздыхая в своей темноте.

Страшно, ведь я не знаю, чувствует ли она, что мне нужна та, ее улыбка, такая родная, когда появлялись морщинки возле серых глаз, а губы растягивались, как у довольного чешира, а я тонул, как последний дурак, завороженный, замирал, и даже не сразу понимал, что губ касаются ее губы, и начинал ловить их отчаянно и жадно, с тихим страхом, что это в последний раз.

Почему. Почему я не смог поцеловать тебя тогда, мое море? Почему с таким опозданием снова тону, когда тонуть, кажется, уже не в чем, и все пугающе мельчает — глубина, ощущения, поступки, проведенное вместе время.

Прижимаю к губам кольца.

Знаешь, мне снились кошмары, когда тебя не было. Я видел площади и памятники, прошел по тем улицам, шаг в шаг, где мы уже проходили, где я, сам не понимая, оставил сердце и кусочек души — где-то на мосту влюбленных, наверное, он вместе с моим желанием остался там, вот и жжет теперь, нестерпимо и больно, стращая меня тем, что ты подаришь кому-то, кто не я, эту свою улыбку.

Осенью боялся засыпать, потому что не находил покоя. Даже как-то вышло, что разделил эту судьбу на двоих. Почти как проклял безвинного человека. Но он, как оказалось, сильнее меня.

Сидеть, зажав уши, сил больше нет. Жмуриться тоже.

Не сдаюсь, ныряю под одеяло.

И в голове, как в замкнутой цепочке, наталкивая на бред, кружит все одно и тоже: Ты, твоя улыбка, руки, глаза, твои поцелуи, море и Севастополь.

И хочется прошептать, прижавшись щекой к волосам, о том, о чем я, наверное, никогда не смогу шептать лично:

— Когда же меня перестанет так жечь то, что я тебя люблю, чертовка? Когда я успокою сердце, заставлю его омертветь в моей груди?

Наверное, я и правда безумец. Пытался забыться в музыке, заглушить шум, отвратить неотвратимое, но и она пропитана тобой. Я вспомнил то, о чем вспоминать нельзя, и теперь мучаюсь, задыхаюсь и тону, прикрываю слепые от плача глаза и жажду забвения, так же, как совсем недавно хотел твоего тепла.

У меня нет ни воли, ни желания, я лишь надеюсь, что кто-нибудь поймет и возьмет мою жизнь в свои руки.

Чувствую себя засохшим листом, такой же пустой, легкий, омертвевший.

Закрываю глаза, губы напряженно поджимаются, и я знаю, что я стерплю этот приступ, утром буду ненавидеть солнце и эту весну, которая принесла в душу смятение.

Мне столькое нужно понять и изменить, и валится все из рук; не знаю, с чего начать.

Но думаю, нужно начать все как обычно, просто попросить тебя, как только хватит смелости:

— Пожалуйста, подари мне свою улыбку…

Добавлено: 28 марта 2016, 21:58

@темы: #Ориджинал, #Фикбук, #Завершено, #Перенос, #Фанфик

---

Я попробую... Главки 19-20. Эпилог. Бонус.

Главка 19.

А комментариев все нет... У меня такое чувство, что всем пофигу... т.т

Главка 19.

- Временами мне кажется, что ты идиот.
- Только временами?
- Да. В остальное время, я в этом не сомневаюсь.(с)

- Сегодня утром по зеркалу показывали какие-то ужасы...(с)


***

Зачем он так спешит туда? Ведь, стоит ему лишь оказаться там, как его обдаст волной жгучей ненависти. Или, что еще хуже, открытого страха.
Ненавидеть себя стало очень привычным делом... Сколько уже прошло? День? Два? Неделя? Время перестало существовать, с тех пор, как он вышел из крепости, и вдруг в полной мере осознал, что сделал, что произошло, что он натворил...
До этого не было ни сожаления, ни раскаяния – хотя он видел появляющуюся на коже синеву. Руки, бедра, шея – они были покрыты россыпью синяков, которые ей оставил он! Багровые пятна засосов, припухшие от слез глаза. И опухающее от ударов личико...
Он ужасен. Он монстр. Он не достоин жизни за то, что сотворил.
Убивая, он не сожалел – просто он прекращал их муки.
Но никогда ему не приходилось и дальше смотреть в глаза тому, над кем он так жестоко наругался.
Тем более, что когда-то, этот человек его искренне и тепло любил. И даже если она не проводила с ним столько времени – видеть взгляд, раздражение его соперника было восхитительно – это значило, что ничего у него вновь не вышло, и его Орихиме остается лишь его Орихиме.
А теперь, он разрушил все своими руками.
Он не помнил, что вдруг заставило его ощутить ту обжигающую злость и повиноваться... Не помнил ничего, что произошло в тот день. За исключением тех воспоминаний, которые отпечатались в его мозгу в тот момент, как он оказался у себя в комнате, неся безвольное тело к кровати...
Гарганта открылась у двери в давно знакомую ему комнату. Сейчас он откроет ее, и не найдет никого. Улькиорра не так глуп, чтобы оставлять ее одну...
Он набрался смелости, открыл дверь. Сделал шаг вперед и застыл...


***


- Соберись, тряпка! – Раздался напряженный девичий голос в пустом зале. Новая теплая вспышка и звук небольшого атомного взрыва.
- Да что же это такое! – Обладательница голоса явно сердилась. Серия точно таких же вспышек ненадолго озарила помещение.
- Гррр! – Девушка зарычала, и из ладоней ее вырвался сверкающий луч, врезавшийся в дальнюю колонну. Послышался красноречивый грохот, и в колонне образовалась сквозная дыра, в которую бочком и согнувшись, мог войти Ямми.
- Получилось...- От напряжения у девушки подогнулись колени и она поспешно села на пол. – Я не такая бесполезная, как они думают. – Сеансы самоедства не прошли даром – Орихиме задвинула на задний план собственную проблему и вплотную занялась чужими. Оно и к лучшему – чем больше думаешь о болезненных вещах, тем ближе безумие и потеря сил.
- Это было очаровательно. – В наступившей тишине неожиданно прозвучали хлопки, и до омерзения жизнерадостный голос Ичимару. Девушка ощутила накатившую волну тошноты от одного вида его слащавой улыбки.
- Что вам нужно, Гин?
- Мне? Мне не нужно совершенно ничего. – Улыбка пропала. – Айзен-сама ждет тебя, Иноуэ Орихиме. И это ему от тебя что-то нужно, не мне. – Гин протянул девушке руку и потянул на себя, помогая ей встать. – А эта демонстрация силы... Зачем тебе это? – В голосе лиса прозвучали заинтересованные нотки. Свежеобретенная интуиция девушке тут же велела ей открыть пасть и соврать что-нибудь правдоподобное.
- Я готовлюсь к уроку с Улькиоррой. Ине интересно, смогу ли я сделать подобие его Серо и насколько мощным это окажется.
- Вот как. – Глаза Гина на миг широко открылись и тут же вернулись в первоначальное состояние. Интерес из голоса экс-капитана пропал, однако мимолетная реакция заставила Орихиме не поверить этому маскараду – Гин был более заинтересован их занятиями, чем хотел показать. – Ну что же, пойдем, милое дитя. – Уверенная улыбка вновь утвердилась на меловом от нехватки света лице.
Не дожидаясь ответа, Ичимару пошел к выходу из зала, и вскоре уже уверенно вел девушку по лабиринтам коридоров Лас Ночес. По пути им попалась одна Лилинет, не обратившая на идущих никакого внимания.
Через десять минут, они вошли в тронный зал. Гин тут же куда-то пропал. Тоусена тоже не было видно.
Айзен сидел на своем троне – если можно назвать троном этот огромный кусок мрамора. Орихиме почему-то каждый раз застывала, видя это место. Сердце Странно ёкало и норовило вырваться прочь. Так было в первый раз, так было и сейчас.
Ко всему прочему, в голове орали инстинкты. Все как один орали ей: «Беги! Беги, и чтобы духу твоего тут не было!»
- Приветствую, Принцесса.
Иноуэ вздрогнула. В этот миг, перед глазами у нее вдруг пролетело одно воспоминание...

Ноющее чувство в груди. Как будто кто-то тянет за руку.
В то утро, открывая глаза, Орихиме испытала удивительную до этого бурю эмоций – раздражение сплелось с желанием движения, откровенная кровожадность с терпением, досада с гневом, мимолетные прихоти вдруг укрепились несвойственной девушке порывистостью, на которой не хватало ярлыка «приведу в качественную неприятность».
Мирные чувства вроде любви, смирения, дружбы, теплоты, нежности, желания защищать и быть защищенной – все было скинуто в коробку и затерялось в неизвестном доселе чулане.
Рыча на Улькиорру и остальных аранкаров, норовивших сопровождать ее повсюду, девушка выставила всех соглядатаев, а сама попыталась быстро успокоиться. Получилось с точностью до наоборот – раздражать стали самые банальные вещи – часы, которые показывали не то слишком много времени, не то слишком мало, застеленная кровать, показавшаяся вдруг абсолютно ненужной, картина на стене, изображавшая бытность смертных людей...
Зато подобие покоя пришло, когда девушка вдруг устремила взгляд в окно. Вид на песчаные барханы, идущие до самого горизонта, темное небо, тонкий обруч месяца – не гостеприимный вид пустыни вдруг стал лучшей картинкой на свете.
Не в силах остановить внезапный порыв, девушка выбежала из комнаты, даже не задумываясь, как открыла дверь – просто приказала.
Путанные прежде лабиринты грели душу. Не замечая, девушка касалась каждой стены, мимо которой проходила, водила кончиками пальцев по едва заметным неровностям, каким-то трещинкам, которые не заметны обычному глазу.
Так она оказалась на той злополучной крыше.
Странное сияние заставило ее нагнуться и напрячь зрение. На крыше лежал и мелко подрагивал кулон в форме капли. Вставленный в серебряное, удерживающее его кольцо и оплетенный тонкой серебряной цепочкой, он будто рвался рука-то.
Автоматическим движением она протянула к кулону руку, и тот вдруг змейкой скользнул по коже. Цепочка сама собой обвила шею, а кулон утвердился между грудей уверенной тяжестью. Серебряное кольцо оправы вдруг ушло под кожу и растворилось, сапфир же окутался синеватой дымкой и Орихиме показалось, будто капля пустила что-то вроде корней. Потом, все исчезло – только в руке у нее вдруг оказалась та самая капля и серебряная цепочка.
- «Мы ждали тебя, Принцесса...– Прошелестели два голоса в ее сознании и на миг мелькнул образ – парень и девушка в светлых одеяниях, сочетание грубой силы и веков мудрости...Потом все стихло и пропало...И тут, появился тот арранкар, неотрывно смотрящий на то, что лежало на ладони девушки...
- Принцесса Хуэко Мундо, значит? – Кривая усмешка на лице. – Отдай это. И никому не придется умирать. Отдай – и никто не пострадает. Мой господин будет милостив.
- Господин?...

- Я ждал вас, милая принцесса. – Айзен откровенно насмехался. – Жаль конечно, что все произошло так – я надеялся сам оказаться первым в вашей постели, но не вышло.
Девушка напряглась, пытаясь сообразить, что же тут происходит. Айзен в это время сошел со своего трончика и оказался рядом с девушкой.
Наконец, Орихиме сложила куски головоломки.
- Так это вы заставили сделать Гриммджоу то, что он совершил? – Глаза девушки изумленно расширились.
- А я то думал, что ты уже знакома со способностями моего занпакто. – Айзен захохотал и достал клинок из ножен, любуясь лезвием.
Да, она вспомнила способность клинка Айзена к гипнозу.
Дураки они все были. Просто сделали поспешный вывод, возможно сломали кому-то жизнь, и сами не знают.
Выходит ,что Гриммджоу был не виноват.
Мысли ее были перебиты ощущением опасности, а затем прозвучавшей фразой:
- А сейчас, небольшой гипноз для тебя, и ты будешь лишь моей, до тех пор, пока не наскучишь.
Гнев поднялся единым океаном. Все воспоминания вдруг всколыхнулись. Улыбающийся Улькиорра – ведь это она научила его улыбаться. Счастливо хохочащая Неллиел, которая собирается читать ей очередной стих. Пристающий к Неллиел Нойторра, и бесящаяся из-за их близости Тиа. Ведь Нойторра с Нелл стали любовниками, вы не знали? Заэль в бигудях по просьбе Улькиорры усмиряет свое безумие и пытается помочь Орихиме управиться с управлением занпакто. Лилинет, сидящая на Старке и заплетающая Орихиме волосы. Барраган дающий ей несколько уроков по управлению Реацу. И Гриммджоу, ее Гриммджоу, которого она научила быть более терпимым по отношению к окружающим.
Если подумать, все маленькие чудеса происходили с ней постоянно, среди скачков в жизни, смерти, меж духами. А она так легко все забывала, не ценила, разбрасывалась.
А теперь, стоит на пороге своей смерти – духовно. Потому что после гипноза Айзена она не будет собой.
Гнев вдруг пролился через край, и завопив, девушка сосредоточилась и начала битву за жизни – свою и дорогих ей людей, не замечая, как тонкие сапфировые нити, в процессе всего, все больше оплетают ее тело, складываясь в причудливые узоры...
- Noboru taiou no saisho no hikari! (Первый свет восходящего солнца!)


***


Стоило им начать движение, как мир содрогнулся. Стоящий вдалеке Лас Ночес озарился сияющими вспышками. А затем, они ощутили это...
Волна Реацу сбила всех с ног, и еще несколько часов, пустыня была покрыта пылью и тишиной...
Синигами остановили свое продвижение и стали ждать...


***


Крики еще звучали эхом в пустых залах...
Бойня началась внезапно. Сорвавшаяся с нарезки Эспада атаковала личные покои Айзена совершенно спонтанно. Ни один страж не успел понять, что произошло – Серо всех видов, на выбор самого хозяина били по коридорам, сметая все в обжигающей волне энергии.
Стража исчезла очень быстро, потеряв почти половину людей. Улькиорра всегда умел рассчитывать силы, время, обстановку. А с такими разведчиками, как Лилинет, отпадала необходимость долго копаться с приготовлениями к наступлению.
Следующей, на пути встала и была сметена свежесозданная партия аранкаров. Эти стояли на пути, не зная, что им делать, но не допускавшие и мысли о том, чтобы пропустить заклятых «друзей» Соуске Айзена в нему самому.
Они оказались просто мусором.
Последними оказались недосинигами. У них хватило сил, чтобы пробить брешь и начать драку в рукопашную, но даже они через некоторое время были скручены и связаны.
В этот момент, двери в покои открылись.
Повисла мертвая тишина. Затем прозвучали неуверенные шаги Улькиорры.
- Орихиме... – Улькиорра громко сглотнул.
Не так он представлял себе это. Совсем не так. Это они должны были спасти ее. Вышло же...
Орихиме стояла бледная, гордая, прямая. Кулон, в форме сапфировой капли, о котором Шиффер уже успел забыть, лежал в ложбинке ее груди. И сиял. Сиял так, что глаза слепило.
Другой такой же камень сиял с тыльной стороны запястья, для крепления оплетая тонкой цепочкой кожу, и даже немного погружаясь в нее, будто продолжение кожи.
Голову девушки венчала диадема. Вместо бриллиантов, которые можно было логично предположить, сияли сапфиры. Десятки, или даже сотни камней, сделанные в форме капель.
Одежда и внешность Орихиме неясным образом менялись. Волосы пылали огнем – не рыжиной, а настоящим огнем. Будто языки пламени, они мягко танцевали в воздухе, обрамляя личико девушки. Кожа сияла, будто алебастр, подсвеченный изнутри. Белое платье, которое было на ней до этого исчезло. Вместо него, кожу девушки облегало уже другое платье. Тугое, будто перчатка. Черная ткань, будто из паучьих нитей, тоже была расшита сапфирами, оставляла открытыми руки и плечи, охватывая шею, грудь, талию, бедра и расширяясь к низу.
Глаза девушки были именно такими, какими их запомнили Гриммджоу и Улькиорра, во время ТОЙ тренировки – грозовые облака, подсвеченные изнутри, и прорезаемые вспышками молний.
Эспада молчала, изумленно разглядывая новую правительницу Уэко Мундо. Затем, один за другим, арранкары падали на колени ,кто-то вставал своими силами. Следом, примеру последовал каждый Фракционер, и каждый, кто оказался в том коридорчике.


Орихиме переродилась.


Переворот свершился.

Глава 20. Ты знаешь, что мне снится...

Глава 20. Ты знаешь, что мне снится...

- Остановите землю, я сойду. (с)

- Меня окружают чудесные люди, на всю голову чудесные. (с)

Гарганта открылась прямо перед ним. Несколько минут он просто ждал, пока выйдет все.
Служки метались, пытаясь собрать информацию и отправить в штаб. Однако, он вырезал их всех.
Синигами на него смотрели кто удивленно, кто враждебно. Один вообще кровожадно облизывался, очевидно грезя о битве.
Но он искал одного. Рыжего. Которому он доверит жизнь своей Богини.
Наконец, он нашел его. По глазам понял – тот тоже узнал его.
- Куросаки Ичиго, я вызываю тебя! – глупо звучало, он и сам знал. Но и то, что жить дальше с таким грузом на душе он не может, он тоже знал. Знал, и презирал себя за слабость.
Рыжеволосый ответил ему хмурым взглядом, однако сделал несколько шагов вперед.
Но его опередили.
Странный мужик в маске, у которого пиратский вид превзошел даже Нойторру, внезапно оказался рядом с ним, а его занпакто уже пронзило сердце синеволосому.
- Бу, – сказал Кенпачи Зараки и кровожадно улыбнулся.
Кровь пока просто стекала – и еще какое-то время продолжила бы стекать, если бы капитан одиннадцатого отряда не решил, что смерть Сексты вопрос уже решенные и не вырвал бы занпакто из раны.
Гриммджоу упал, еще не в силах поверить, что все вот так закончилось, но при этом уже ощущая смрадное дыхание смерти на своем лице.
- Куро...саки... И... Ичиго... П-подой...подойди, – он сумел прохрипеть лишь это.
Расталкивая толпу локтями, Ичиго подбежал к нему. Надо уважить последнее желание умирающего.
И тут...

Стоящий вдалеке Лас Ночес озарился сияющими вспышками. А затем, они ощутили это...
Волна Реацу сбила всех с ног, и на несколько часов пустыня, казалось, должна была оказаться покрыта пылью и тишиной...
Однако тишину разорвал истошный вопль, и будто из-за звучавшего в нем приказа все резко осело. Все ощутили силу, которая придавливала их к земле.
Пылая, будто алая звезда, к ним бежала девушка. Что-то знакомое было в ее движениях, чертах лица. И все же никто не мог узнать ее.
Подбежав к провалившемуся в беспамятство Гриммджоу, она вдруг опустилась на колени и взяла его лицо в чашу ладоней.
Ичиго подозрительно осмотрел прибывшую, оглянулся – все как один вооружились и теперь напряженно ждали, что же будет делать таинственная незнакомка.
Гриммджоу вдруг открыл глаза.
- Будь счастлива... Я отдаю тебе все свои воспоминания и знаю, ты сумеешь их забрать, – не было бульканья, не было лихорадки. Просто вдруг все поняли, что девушка дала ему несколько лишних минут жизни – чтобы попрощаться.
Гриммджоу улыбался и смотрел на девушку, а потом вдруг все застыло, одновременно с тем, как жизнь арранкара Гриммджоу Джаггерджака оборвалась.
Девушка мягко коснулась губами лба умершего, и несколько минут просто выпали из ее реальности, пока Гриммджоу не начал рассыпаться и освобождать души плюс.


«Гарганта открылась у двери в давно знакомую ему комнату. Сейчас он откроет ее и не найдет никого. Улькиорра не так глуп, чтобы оставлять ее одну...
Он набрался смелости, открыл дверь. Сделал шаг вперед и застыл...
На него смотрели эти серые, любимые, дорогие глаза, в которых при виде его заметались молнии силы... А ведь их не было. Не было, когда он причинял ей боль... Неужели, она сдерживалась ради него?
Она застыла, сидя на кровати. Ножки свесились с кровати в полу движении и так и застыли, а на лице медленно проступает откровенный ужас. Он ощутил, как глаза его темнеют – от злости на самого себя. Но девушка очевидно подумала, что он злится на нее. Попятилась, задрожала.
Он ощутил, как в ладони впиваются шипы нескольких десятков роз, которые он принес из Генсея, думая, как извиниться перед ней. Кровавые струйки потекли по ладоням, резкая боль заставила вздрогнуть.
Он сделал несколько неуверенных шагов вперед. Ноги его подогнулись, и он упал перед ней на колени. Розы выпали из рук, и тут он согнулся перед ней, коснувшись лбом пола. Глаза отчего-то горели.
- Прости меня. Прости, прости, прости... – хриплый шепот был единственным, что он смог выдавить из себя. Речь, которую он было начал сочинять, выветрилась из его головы. – Прошу тебя, я знаю, что после того, что я сделал, мне не будет прощения – ни перед тобой, ни перед собой. Но прошу тебя – если ты можешь так сделать – солги мне. Скажи, что с тобой все будет хорошо. Что все пройдет. И ты не будешь ненавидеть меня так, как ненавижу себя я сам... Умоляю, – он поднял к ней лицо, искаженное гримасой страдания. Она просто смотрела. Он подполз к ней, схватил руками изящную маленькую ступню и стал покрывать поцелуями. В горле пересохло, слюна сгустилась так, что глотать оказалось больно. – Молю тебя – если сможешь, забудь меня, забудь все, что произошло. Просто будь счастлива. С Улькиоррой или тем рыжим – не важно, просто живи. Живи ради них, живи ради себя, не надо делать меня тем, кто сломал твою жизнь – я не достоин такой большой роли в твоей судьбе. Не достоин даже твоей ненависти – не то что любви.
Что-то горячее текло по лицу. Более легкое, чем кровь. И более горькое, чем скорбь. Он с изумлением смотрел на прозрачные капли, которыми он успел покрыть ножку девушки и свои руки.
Несколько минут все застыло в густом молчании – изумленным его, непонимающим ее.
Наконец, она неуверенно коснулась кончиками пальцев его волос, легонько взъерошила.
- Я не злюсь на тебя, не обижаюсь, не ненавижу. Просто не понимаю.
- Я сам себя не понимаю... – Он как ребенок обнял ее ноги и прижался, стараясь перестать трястись от бивших его рыданий.
- Улькиорра мне говорил, что арранкары не умеют плакать.
- Я тоже так думал, – ему было просто хорошо. Его Богиня не гневается на него...
- Зачем ты пришел?
Он открыл рот, чтобы повторить все то, что сказал до этого, но тут его отвлек шелест ткани. Он в изумлении поднял глаза и замер, не веряще глядя на гладкую, молочную кожу. Халат девушки соскользнул окончательно. А она все так же смотрела на него печальными глазами.
Наконец, она открыла ротик и сказала:
- Я хочу чтобы ты любил меня, Гриммджоу. Не так, как в прошлый раз, а нежно, – арранкар впал в ступор, поняв, о чем она говорит.
- Но зачем это тебе, моя Богиня?
Она всмотрелась в его лицо, видимо обратив внимание на своеобразное обращение, и наконец ответила:
- Я чувствую, что скоро произойдет что-то ужасное. И это что-то произойдет с тобой. Поднимись и просто люби меня – я смогла низвести те воспоминания до обыденного происшествия в прошлом, но пустующее место надо заполнить.
Тут глаза Гриммджоу привлек маленький кулон на тонкой, едва заметной золотистой цепочке. Сапфировая капля горела ровным светом, и от нее под кожу девушки шли едва заметные голубые линии вен. Кулон сплелся с телом девушки.
И тут ему вдруг вспомнилось, что говорил Улькиорра насчет этого странного украшения.
Джаггерджак похолодел – перед ним была не Орихиме. Он разговаривал с Принцессой Хуэко Мундо, наполненной сущностью этого мира...
- Как прикажете, моя Богиня, – он неуверенно встал с колен, и вскоре переплелся с ней в нежных объятиях, более сокровенных, чем все, что происходили в мире до этого...»


- « Гриммджоу, ты не мог бы мне помочь? – Гин кряхтя пытался сдвинуть коробки.
Неохотно Гриммджоу подошел и стал помогать ему.
- Фух, огромное спасибо... - как-то странно звучал этот голос. Джаггерджак резко вскинул глаза, чтобы увидеть Айзена рядом с Гином, а после – провалиться во тьму гипноза, после которого он и изнасилует Орихиме... »


- «Хорошо, что ты готов. Я хочу, чтобы ты отказался от желания завладеть Орихиме. Айзен что-то готовит, и я боюсь, что он может использовать тебя.
- Если этого требует ее безопасность.- Гриммджоу кивнул, душа свой эгоизм еще в зародыше.
Не пойти и не сорваться сейчас – вот, что было для него главным.»



Орихиме все глубже проваливалась в воспоминания Гриммджоу. Наконец, она увидела все – все его страдания и всю его любовь. По щекам девушки текли слезы, в то время как сознание отмечало произошедшие перемены.

- Госпожа Орихиме! – Улькиорра обращался к ней официально - ибо гости, гости.
- Ори-чааан, ну очнись ты, кому говолю! Ицуго же волнуется, и Неллиел тозе! – Детский голосок Нелл поставил девушку в ступор. Она то что тут делает?
- Орихиме? Это ты? – Ичиго неуверенно звал старую подругу.
- Я здесь, Ичиго-кун, – девушка подняла полные слез глаза на парня.
- Идем с нами, Орихиме, вернемся домой, – его мягкий голос и добрая улыбка заставили Орихиме расплакаться с новой силой.
- Не могу, Ичиго-кун. Теперь мой дом здесь.
- Госпожа, не лучше ли будет вернуться в крепость, и принять гостей там? – чопорно осведомился Шиффер.
- Я надеюсь, Тиа уже успела заставить людей прибрать там? – в голосе Иноуэ послышалось веселье.
- Да, госпожа.
- Иноуэ. Что тут происходит? – Исида с важным видом поправил очки.
- Ну, как вам сказать... – девушка лукаво улыбнулась сквозь слезы. – А пойдемте-ка в замок, попьем чаю...


***

- Значит, ты теперь Королева Хуэко Мундо? – Исида недоверчиво разглядывал украшение, ставшее символом ее царствования. – Кхм, ну что же. Поздравляю.
- Мы связались с Гинрюсаем Ямамото. Он хочет поскорее заключить мирный договор. Когда вы согласитесь его принять? – Укитаке не терял времени и уже обстряпал условия.
- Договоритесь с Улькиоррой, – девушка с милой улыбкой ткнула пальчиком в сторону своего советника. Укитаке посмотрел куда она указывала, и тихо содрогнулся – взгляд арранкара обещал им всем жутчайшую кару и заставлял поверить, что Ад существует на самом деле и даже далеко ходить не надо.
- Орихиме, слушай, Хоугеку тут? – Ичиго смущенно переступил с ноги на ногу. Рукия хлопнула его по спине.
- Да прекрати ты мяться как девчонка.
Бросив на возлюбленную испепеляющий взгляд и получив в ответ ангельскую улыбку, Ичиго продолжил:
- Ты не могла бы попросить принести?
Удивленная до предела, Орихиме обернулась и взглядом нашла вернувшуюся во взрослое тело Нелл.
- Неллиел, ты не могла бы принести Ичиго Хоугеку?
- Для него – все что угодно, – подмигнув покрасневшему до корней волос Куросаки, Неллиел продефелировала в сторону выхода.
- Господи, и как ты тут живешь? Тут же большая часть населения – мужики, – Ичиго в тихом ужасе смотрел на хохочущую девушку. – Я серьезно, Орихиме!
- Да ладно тебе, просто ты приглянулся Нелл. Зато, считай, что у тебя есть первый друг арранкар. Если повезет, Нойторра даже не вызовет тебя на шесть и по хлопку, изнывая от ревности.
Тут, вернулась сама Неллиел, небрежно держа в руках тот самый злополучный источник силы, вокруг которого когда-то и разгорелся весь сыр-бор.
- Держи, – вложив Хоугеку в руку Куросаки, Неллиел тут же ушла дальше кокетничать с Нойторрой.
- И что должно... Оу... – взгляд Ичиго на несколько минут расфокусировался, затем парень стремительно покраснел и заорал:
- Да ты что, обнаглел?!
Очевидно, он получил какой-то ответ, потому что вдруг внезапно вернулся в норму.
- Эм... Орихиме, Рукия... Тут такое дело... – Ичиго замялся. – Хоугеку говорит...
- ХОУГЕКУ ГОВОРИТ?!
- Ну да, а что тут такого? В общем, я не хранитель – и слава Королю Духов – я всего лишь посредник. Через меня пройдет его сила, а я должен передать ее Орихиме.
- Ну, и как это сделать? – поинтересовался Шиффер, вырастая за плечом у своей Королевы.
- Вот эта часть меня и смущает. Я должен ее поцеловать, – Ичиго с повышенным интересом разглядывал Хоугеку.
- Чиво?! – Рукия возмущенно стала смотреть на артефакт.
- Исключено, – отрезал Шиффер.
- Не я придумал, честно. В противном случае, сила зальет меня самого и я должен буду остаться здесь, – сухо просветил Куросаки.
Несколько минут Рукия обдумывала его слова.
- Ладно, – наконец сказала она. – Делайте. Но не смей удовольствие получать!
- Рукия, о боже, – Ичиго картинно закатил глаза.
- Давай, пока я не передумала, – Рукия отвернулась.
- Куросаки, я... – Орихиме виновато смотрела на парня.
- Да знаю ,сам не в восторге от способа, – вяло огрызнулся Ичиго.
Не давая себе времени сдрейфить, он наклонился и едва ощутимо коснулся губами губ Орихиме.
Вот тут-то, платину и прорвало.
Сила вырвалась из его губ – горячая, густая, и ворвалась в рот Орихиме, которой пришлось всю эту силу глотать.
По окончанию процесса, оба облокотились ,друг на друга и с отвращением смотрели на рассыпавшийся пылью некогда шарик.
- Это было мерзко, – с отвращением сообщил Ичиго.
- Согласна, – Орихиме поморщилась.
- Ой, Иноуэ, у тебя волосы до пят стали, – изумилась Рукия.
- Излишки силы, я полагаю, – Шиффер внимательно осмотрел алые пряди.
- Ой, а можно мне... – вокруг них тут же запрыгал Заэль. У увидевшей его Орихиме глаза на лоб полезли.
- Нет! – взвизгнув, девушка попыталась оттолкнуть ученого, однако, вместе с руками, в движение внезапно пришли и отросшие волосы...
...Грохот сообщил, что Заэль со стеной познакомился удачно. С тихим ужасом Орихиме исследовала новое оружие.
К слову – после этого, желание Заэлюшки изучить силу Орихиме возросло раз в шесть. Теперь он правда близко подходить не решался, но все время пытался затащить Орихиме в свои лаборатории.
- Улькиорра, держи меня... – прошептала девушка, прежде чем свалиться дорогому стражу в руки.
- Все, господа, прием на сегодня окончил, – резюмировал Старк и выпроводил всех из личных покоев Правительницы.
- Орихиме, как ты? – Лилинет, одна из новых лучших подруг Орихиме сидела и расчесывала длинные волосы девушки, одновременно, строя предположения, что же можно заплести из такого волосяного богатства.
- Слишком много впечатлений для одного дня. Радостей и потерь тоже слишком много. Я устала, а впереди еще столько работы.
- Ну, быть Правительницей не легко, – глубокомысленно выдала компаньенка Старка и вновь уткнулась в свою работу.
- Будто я этого хотела. Мне бы лучше солнышко там, травку, речку... – мечтательно протянула девушка.
Замок сотрясся.
- Что это было? – напряженно протянул Старк, подскакивая в кресле, где он успел заснуть.
В дверь постучали.
- Войдите!
- Госпожа Орихиме, там такое! – перебивая друг друга, в комнату залетела вся Эспада и их Фракционы.
- Тихо! – все затихли. – По одному, я ничего не понимаю.
- В подземных гротах вдруг появилась соленая вода! – вперед вышла Сун-Сун.
- И сырая, черная, плодородная земля с травой и цветами! – Апачи вышла вслед за сестрой.
- И деревья! – Мила Роза не отставала.
- И солнце... – Улькиорра смущенно пожал плечами. – Такое чувство, что это все сказка о фейри, а наш замок – их ситхен, холм сидхе.
- Вот загнул-то, – Заэль вышел поправив очки. – В общем, госпожа, вы тут минут пять назад ничего такого не желали?
- Ну, я не уверена, что все исполнилось поэтому...
- Ага, значит все-таки желали?
- Было дело, – призналась девушка.
- Так-так, с этого места поподробнее, – глаза ученого заблестели.
- Ой, да ну вас.
- Рассказывай давай, женщина! – рыкнул Нойторра.
- Да что б твоя комната в фонтан превратилась! – вспылила Орихиме.
Послышался уже знакомый грохот. Схватившись за голову, Нойторра побежал к своим покоям. Через несколь напряженных минут, послышался его воющий вопль:
- ДА ТВОЮ Ж МААААТЬ!!!
Эспада в тихом афиге сползла под стенку, а Орихиме просто смущенно пожала плечами.
- Ну, вот так, как-то, – вернувшийся в сознание раньше всех Барраган тоже пожал плечами и решил не отрываться от коллектива, впав в такое же как у них коматозное состояние...

Господа, это была последняя глава. Вскоре, вас ждет эпилог.
А сейчас, у меня родился вопрос – а не забацать ли мне продолжение?

Огромное спасибо вам, дорогие читатели, я от всей души благодарю вас за ваше ненавязчивое присутствие и помощь. Отдельное спасибо Aksel9 за тихое нытье над ухом, когда я задерживала проду, Debitto.D.Noy за ненавязчивое присутсвие и бодбадривания, кои он умудрялся делать написанием своих произведений, Mr.Paranoid - милый, сколько же ты нервов потратил на мое утешение, когда ничего не выходило и я утопала в нелицеприятных эмоциях, Лави_Книгочей - твоя вера в меня осталась со мной, даже когда тебя не оказалось рядом, спасибо тебе, Кайлу Феросту за полубессонные летние ночи игр и обучения меня основам читабельно описания.
Огромное спасибо вам, друзья!

Эпилог

Эпилог.

Мир живых, парк. По дорожке идут двое – молодая рыжеволосая женщина с круглым животиком – признаком ее беременности на восьмом месяце, и молодой черноволосый мужчина, слишком бледный, чтобы не привлекать внимания.
- Как ты?
- Все хорошо, честно. Он уже часто шевелит ручками и ножками, – Орихиме улыбнулась.
- Я так испугался. Неужели нельзя было предупредить, что человеческие женщины на восьмом месяце могут родить? – Улькиорра укоризненно глянул на возлюбленную.
- А я думала Нелл проводила краткий инструктаж, – Орихиме подозрительным взглядом посмотрела на мужчину.
- Я в это время вел переговоры, если помнишь. Созывал всех Аранкаров в Лас Ночес, – и снова тот же укоризненный взгляд.
- Ой, прости, забыла совсем об этом. Я плохая Правительница, – девушка в раскаянии покачала головой.
- Глупая ты. Наоборот – слишком хорошая, чтобы тебя терять.
- Знаешь, я вот думаю – может ты будешь крестным малыша?
- А я надеялся заменить ему отца... – Улькиорра на миг стал выглядеть подавленным, затем взял себя в руки.
- Не думаю, что я стану тебе хорошей женой. А быть крестным – значит быть духовным отцом. Это куда сложнее и ответственнее, – девушка с важным видом подняла палец к небу.
- Зайдешь сегодня к Куросаки-куну? Госпожа Рукия обещалась приготовить твой любимый пирог, – напомнил спутнице Шиффер, одновременно меняя тему.
- Ой, точно, спасибо, что напомнил, – девушка быстро поцеловала мужчину в щеку.
- Ты хорошо себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил Куатра вновь.
- Да, разумеется, – Орихиме глубоко вдохнула октябрьский воздух и широко улыбнулась.
- Знаешь, как-то нечестно. Что ты не сказала мне сразу, что беременна от... Гриммджоу, – выдохнул Улькиорра.
- Скажем так: я рада, что повременила. У тебя была... весь своеобразная реакция.
- Знаю, прости, – мрачно сказал Шиффер.
- Да я не в обиде... Но проситься к Заэлю на опыты от одной новости, что я беременна от Гриммджоу – это обидно.
- И снова говорю – прости. Просто нечестно, что у тебя будет от него ребенок...
- Почему? – изумилась девушка.
- Потому что он опять первый, – загробным голосом поведал Шиффер.
Орихиме придушенно засмеялась.
- Давай закроем эту тему? Мне больно... вспоминать об этом.
- Я могу лишь снова извиниться, – вздохнул Куатра.
- Пойдем обратно. Я начинаю уставать так долго ходить, – девушка с ласковой улыбкой положила руки на живот и счастливо зажмурилась.
Шиффер просто смотрел на нее своими ничего не выражающими глазами.
Беременность сделала ее счастливой – так кто он такой, чтобы рушить ее счастье? И пусть в мыслях у него, помимо идеи ухода к Заэлю на опыты, была еще мысль об убийстве ребенка, в этот момент, глядя, как она так счастлива, он эту мысль об убиении ни в чем неповинной души отмел.
И глядя в сияющее голубое небо мира живых – такое не похожее на черные небеса Хуэко Мундо, он мысленно дал себе обещание:
- "Я попробую изменить мою судьбу и просто буду рядом..."

...рядом с той, которую действительно люблю.

END

Бонус

Бонус.
Что-то меня проперло на написание вам подарка...
P.S. Начал писать вам вторую чааасть...
Бета, я знаю, что ты меня жестоко изнасилуешь, когда это увидишь. XD

У многих людей есть привычки. Привычка каждый год звонить давно уехавшей подруге, привычка раз в неделю выбираться на прогулку, привычка... Да мало ли привычек?
Вот и у нашей Орихиме была привычка – раз или два за год она стригла свои волосы примерно до середины талии.
И то, что волосы у нее теперь были в пол, а то и длиннее, нашу героиню не смутило, а даже наоборот – воодушевило.
— Улькиорра?
— Да, леди?
— Кто из арранкаров неплохо управляется со стрижкой? — девушка с сомнением в глазах осмотрела длинную рыжую прядь, зажатую между пальцев, ощущая себя Рапунцель.
— Вся новая фракция Неллиель Ту Одершванк. Думаю, у них с этим проблем не станет. И, леди...
— Да? — Орихиме посмотрела в зелёные глаза своего вассала.
— Вы уверены, что это хорошая идея? Ваши волосы – вместилище вашей силы. Я не уверен, что удастся их подстричь без жертв, — особенно Улькиорра поставил ударение на "без", и Иноуэ поняла, что Шиффер уже успел подумать на эту тему не раз, и возможно, что не только он один.
— Но с ними всё равно надо что-то делать, Улькиорра, понимаешь? Они ужасно тяжелые, и чтобы вымыть их, мне приходится просить Нарцисс и Нелл-тян, иначе я с ними и за день не управлюсь. А сушка? По полдня уходит только на то, чтобы их развесить по всей комнате, а ведь мне еще делами надо заниматься! — рыжеволосая обиженно дёрнула плечами на своем каменном троне.
Улькиорра прикусил губу, стараясь не расплыться в широкой улыбке, что в последнее время становилось все труднее. Беременная Орихиме вела себя как ребёнок. Она все время хотела то сладкого, то соленого, то жаренного, то варенного... Больше всех этому радовались повара в кухне, да и остальные арранкары не могли не умиляться.
Как бы то ни было, скоро в их мире впервые родится живое дитя...
Улькиорра до сех пор помнил, как однажды утром пришел в покои своей госпожи и очень удивился, обнаружив там экс-Трес с её Нумеросами. Все сидели в одеялах вокруг Орихиме и что-то рассказывали.
Только через минуту до него дошло, что они рассказывают бледной и измученной Орихиме сказку, поскольку всю ночь она не сомкнула глаз.
На вопрос «А что вы тут все делаете?» девушки ответили, красноречиво вызверившись на него, прижав указательные пальцы к губам и шипя на зависть всем кошкам. Особенно старались Апаччи и Мила-Роза, шипя друг на дружку до тех пор, пока лица не посинели.
Удивлённый Улькиорра в тот раз покинул комнату, даже не зная, что не прошло и пяти минут, как Владычица вскочила с кровати и опрометью метнулась в ванную.
С тех пор Трес обнаруживалась в комнате девушки каждое утро, иногда одна, а иногда со всей свитой.
По Лас Ночес поползли слухи о таинтсвенной болезни Королевы, которая каждое утро заставляет приходить в её комнату главного медика крепости.
Характер же у Орихиме стремительно менялся. Некогда известная своей миролюбивостью, теперь она не спускала ничего и никому. Все попытки подорвать её власть жестоко пресекались, все свежеявившиеся подданные благоговели каждый раз, когда тело Леди наполнялось сиянием звезд и нежный голос бывшей Принцессы сменялся властными интонациями пробуждавшейся в ней Богини.
Да, они действительно боготворили бывшую пленницу Айзена и её силы. Истинно Рожденная, Богиня, Леди, Принцесса – титулы сменялись один за другим по мере степени возрастания страстного обожания.
Следом появились и другие странности – например, девушка внезапно пристрастилась к таким экзотичным сочетаниям блюд, что повара диву давались – откуда берется смелость такое есть, да еще такими порциями?
В общем, весь Лас Ночес ломал голову, что же происходит, а потом бац – появились синигами. По счастливой случайности в отряде послов оказалась Унохана, и таким образом подданные сбагрили упирающуюся правительницу на осмотр, а сами поспешили заныкаться по углам.
Какого же было их удивление, когда капитан четвертого отряда сказала им, что их правительница не сходит с ума и у нее вовсе не раздвоение личности. Она всего лишь беременна и находится примерно на четвертой неделе.
Больше всех был удивлен Улькиорра, особенно учитывая, что после этого, к нему подошел Нойторра, хлопнул по плечу и сказал: «Ну, поздравляю, папаша!»
При чем тут вообще он, бедный разнесчастный Улькиорра, которого новость потрясла больше всех, Шиффер не понял. Только сделал пометку где-то в своём блокноте: «Без меня меня женили... А впрочем, я не против!»
— Улькиорра, ты меня слышишь? — из задумчивости его вывел голос Орихиме. Она уже стояла рядом с ним и пристально смотрела ему в глаза.
— Прошу прощения, леди... — спохватившись, арранкар согнулся в поклоне, стараясь не выдать своего смущения. Он был так сильно погружен в воспоминания, что прослушал все, что ему говорила Госпожа...
— Говорю, зови Сун-Сун, иначе вопрос насчет длинны моих волос мы так и не решим.
— Как пожелаете, госпожа...

***

Сун-Сун явилась в рекордные сроки.
Чего она только с собой не притащила! Тут были и ножницы трёх разных видов, и кучи расчесок, гребенков, заколок разных форм и видов, какие-то масла в пузырьках, крема, маски...
— Как стрижем? — деловито осведомилась девушка, делая как можно более уверенное лицо.
— Ты попробуй сначала одну прядь отстричь, — вклинился Улькиорра.
— И без тебя знаю, мужчина! — резко ответила Циан.
— Делай, — запасы спокойствия у Кватро, судя по всему, были просто неисчерпаемыми.
Сун-Сун осторожно зажала между указательным и средним пальцами тонкую рыжую прядь, поднесла ножницы и отрезала несколько сантиметров волос от самого конца...
Прядь взвилась в воздух со свистом хлыста.
Сун-Сун отлетела в стену, но не упала вниз грудой лишь потому, что Шиффер, используя сонидо, успел поймать её ещё в воздухе. Арранкарша дрожала не хуже осинового листа.
Волосы Орихиме буйствовали. Каждый из присутствующих мог покласться, что пряди сплетются в две руки – в тонкую, по-женски изящную, и более мускулистую, будто бы мужскую.
— Хватит! — завопила Иноуэ, хватаясь за голову. Пряди змеями обвили её руки, а затем и вовсе успокоились.
— Великий Король Духов, что это было? — Сун-Сун не скрывала страха.
— Это? Попытка показать, что стрижка является плохой идеей, — резюмировал Улькиорра, ставя арранкаршу на пол и осторожно приближаясь в рыжеволосой.— Госпожа, как вы?
— Все хорошо. Просто неожиданно было.
— Ну, что теперь планируете делать?
— Может их попробовать заплести? — неуверенно предложила Орихиме.
В следующий момент, пряди у висков взвились в воздух, а затем скользнули назад, сплетаясь в косичку с невероятной скоростью.
— Судя по всему, это тот лимит причесок, который вам дозволен, госпожа, — Сун-Сун закрыла лицо длинным рукавом и захихикала.
— Вот чёрт, — девушка помрачнела.
— Идём спать, госпожа, может, вы сейчас поспите... — Сун-Сун бережно помогла королеве встать и увела к её покоям.
Оставшийся наедине сам с собой Кватро медленно поднял голову, глядя на высокий мраморный трон.
Сколько еще секретов скрывают силы Орихиме? Как много им удастся изучить?...