Cloude Guardian
Автор: Cloude Guardian
Фэндом: Vampire Knight
Основные персонажи: Зеро Кирию, Ичиру Кирию, Канаме Куран, Ридо Куран, Сара Ширабуки, Ханабуса Айдо (Идол), Шизука Хио (Безумная Принцесса Вечноцветущей Сакуры), Юуки Куран (Юуки Кросс)
Пэйринг: Канаме/Зеро, Шизука/Ичиро, Айдо/Юки.
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш, Романтика, Ангст, Юмор, Флафф, Драма, Психология, Философия, Повседневность, Даркфик, POV, AU, Songfic, Мифические существа, Эксперимент, Занавесочная история, Злобный автор, Стёб, Учебные заведения, Первый раз, Дружба
Предупреждения: Смерть основного персонажа, OOC, Насилие, Изнасилование, Нецензурная лексика, ОМП, ОЖП, Underage, Кинк, Секс с использованием посторонних предметов, Смена пола (gender switch), Нехронологическое повествование, UST, Элементы гета
Размер: Макси, 138 страниц, 12 частей
Статус: закончен
Описание:
Зеро сходит с ума и медленно, но верно превращается в вампира класса Е. Одновременно с этим, он понимает, что каким-то образом, присутствие Канаме рядом помогает ему быстро взять себя в руки, даже если сила жажды неожиданно увеличивается и вокруг полно обычных людей. Тем временем, Канаме упорно пытает пробудить в Зеро жажду крови, не понимая, какого же черта у него не выходит?!
Кто победит? Разжигатель или укротитель? Сила крови или сила воли?
Посвящение:
Никите Милленалиуму. Нии-саааан, ты у меня замечательный ^^
Так же спасибо Aksel9 за упорное выбивание проды из меня хд
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Примечания автора:
Первый раз работаю над такой работой, поэтому прошу - оставляйте комментарии, чтобы я знала, имеет ли смысл продолжать фанф дальше.
Место, где вы можете узнать, когда там планируется выставляться прода, и что пишется в данный момент: vk.com/cloude_guardian
Дневники: cloude-guardian.diary.ru/
1. Бонус к фику: cloude-guardian.diary.ru/p213365978.htm
2. Лирическое отступление, которому просто не повезло и оно не вошло сюжетной веткой: p213365908.htm
Любителям проорать "ПРООООДУУУ" и свалить: cs7005.vk.me/v7005740/4a211/kwbGQASpEG4.jpg
[Написание фанфика прекращено в связи с отягчающими обстоятельствами.]
Канон - в заднице.
Логика - отсутствует.
Персы - отбитые.
___________________________________________________
Смерть Охотника - рождение Вампира.НОЧЬ ВОСЬМАЯ. ПОПЫТКА АНАЛИЗА.
Это утро у ректора академии Кросс, сиречь Кросса Кайена, не задалось. Да и вообще, где это вы видели, чтобы в каникулярный период, директора поднимали в пять утра?!
Да, он, разумеется, тоже сначала негодовал. Потом увидел, на кого негодует и затих.
А как тут не затихнуть, когда прямо у него на глазах Зеро настойчиво что-то ищет в винном шкафчике, бормоча что-то вроде «с этими кровососами — одни проблемы, вечно они какие-нибудь гадости устраивают, а ты страдай из-за них…»
Ну, раз Зеро ворчит на представителей темной половины человечества, можно продолжить спать — определенно, с такими мыслями, вино будет пущено на благое дело, он и сам иногда…
Потом до ректора дошло, что такими темпами вино будет использовано не для подделки пятен крови на кофтах эмоциональных доверчивых учениц-балбесок, «покормивших» маленьких воспитанников Ночного Класса, и даже не для удовлетворения их с Ягари моральных нужд, а скорее на удовлетворение моральных нужд самого Зеро. Но к тому времени, как ректор опомнился и вспомнил, что сына надо предостеречь от распития алкоголя — в конце концов, ему всего-то восемнадцать! — прошло уже полчаса, и Зеро уже и след простыл.
Пожаловавшись одному из висящих на стене портретов, мол, вот так дети и растут, не видясь в родителями и не успевая получить необходимый базис правды о жизни, Кайен поправил ночную рубашку, перевернулся на другой бок и ушел в страну Морфея, досматривать прерванный сон.
Зеро тем временем искал в классе домоводства хоть какой-нибудь мало-мальски приличный стакан. Вино уже полчаса лежало в морозилке, и Зеро честно не спешил его оттуда доставать. Надеялся найти причину передумать. Но отчего-то передумать не получалось и тема «Куран со мной просто играет» не спешила выходить из головы.
Единственным способом сейчас успокоиться и собраться с мыслями было избегать Курана и всячески игнорировать его при встречах, если получится. Они возвращались к своим старым-добрым отношениям, только вот парень уже задумывался — а получится ли?
Сетуя, что нельзя просто пристрелить ублюдка, Зеро немного погоревал, что надежная, как никто, его любимая «Кровавая Роза» ему более недоступна.
Как Зеро вообще дошел до того, что теперь собирался напиться, потому что не мог выкинуть из головы одного вампира большую часть вечера и кусок ночи? Внутренний голос уклончиво намекал, что это дело нехитрое. Напиваться-то по любому поводу можно, а что не мог из головы выбросить… Ну, во всем виновата любовь.
Вытащив за горло бутылку с полки и пинком закрыв морозилку, Кирию поспешил в свою комнату, стараясь ступать как можно тише и не задумываться, правильно ли он поступает.
Сегодня ночью он умыкнул из библиотеки несколько книжек, чтобы точно разобраться — как в своих чувствах и желаниях, так и получить представление о поведении влюбленных по уже описанным моделям.
Со стуком поставив стакан и бутылку на стол, Зеро откупорил бутылку и принялся наливать ярко-красную отраву в граненый стакан.
Наверняка во всем виновато отсутствие опыта. Может быть, будь у него до этого хоть одна девушка, сейчас было бы проще сообразить, что делать. Тогда бы он хотя бы знал, влюблен ли он сам, и правда ли Куран играет, или это у него такой специфический способ выразить симпатию? А еще он смог бы разобраться в своих чувствах и желаниях, а то он то хочет, чтобы Куран его касался и целовал, то готов кричать, что не желает его видеть ближе, чем на расстоянии пять метров от себя.
Прижавшись лбом в холодной поверхности стакана, Зеро вздохнул и открыл первую книгу, желая понять, а что такое, в сущности, любовь? Ведь он вроде бы уверен, что ощущает именно ее, знает, как она ощущается, это приятная, горячая истома в груди, но по факту… По факту он был еще неоперившимся птенцом и его мучения, его попытки разобраться в этом, как в головоломке — все это было лишним доказательством, горьким фактом, который он просто не мог проглотить.
Открыв первую книгу, оказавшуюся какой-то энциклопедией, Зеро принялся листать страницы в поисках нужной ему темы.
***
Любо́вь — чувство, свойственное человеку, глубокая привязанность к другому человеку или объекту, чувство глубокой симпатии.
***
У него точно есть симпатия и привязанность к этому мерзкому типчику, иначе бы он не мучился так от своих же собственных мыслей и не пил бы мерзкую алкогольную отраву.
Как Зеро понял, любовь бывает разная, вернее — нескольких видов. Для себя он отмечал только неразделенную любовь, платоническую любовь. Но здесь описывалось куда больше видов и на еще три Зеро наткнулся практически сразу.
***
Любовь, которая более даёт, чем получает, или нисходящая любовь (лат. amor descendens) — к этому виду любви относится родительская любовь, преимущественно материнская любовь к детям. У человека эта любовь, или попечение старших о младших, защита слабых сильными, создаёт отечество и постепенно организуется в национально-государственный быт;
***
Любовь, которая более получает, чем даёт, или восходящая любовь (лат. amor ascendens) — к этому виду любви относится любовь детей к родителям, а также привязанность животных к своим покровителям, особенно преданность домашних животных человеку. У человека эта любовь может распространяться также на умерших предков, а затем и на более общие и отдалённые причины бытия (до всемирного провидения, единого Отца Небесного), и является корнем всего религиозного развития человечества;
***
Любовь, которая равно даёт и получает, или половая любовь (лат. amor aequalis) — к этому виду любви относится любовь супругов друг к другу, а также устойчивую связь между родителями у других видов животных (птиц, некоторых животных и т. п.). У человека эта любовь может достигать вида совершенной полноты жизненной взаимности и через это становиться высшим символом идеального отношения между личным началом и общественным целым.
***
Первые два вида отпадали сразу, третье было тем, к чему Зеро стремился. Взаимность, устойчивая связь между ними, так, чтобы понимали друга с полуслова, читали по глазам.
Подумав об этом, Зеро смутился. Все-таки он романтик. Хотя, это было очевидно сразу — еще в тот момент, когда он подумал, что хочет от Канаме признания. Не просто трахаться, а утром рычать друг на друга, а начинать с каких-то мягких, приятных слов. Звучало, конечно, идиллически, но Зеро бы хотелось попробовать так. Простое, мягкое счастье. Оно ощущалось так же тепло, как и то, что он обычно испытывал, когда задумывался о чистокровном.
Все-таки он влюблен.
Уткнувшись лицом в книгу, Зеро затих, вдыхая запах книжной пыли. Нет, ему этого мало.
Пролистав историю определений любви от античности до наших дней, мнения различных философов всех периодов, Зеро наткнулся на заметку, которая вызвала в его душе странный отклик.
***
Любовь эта, в которой только и есть жизнь, проявляется в душе человека, как чуть заметный, нежный росток среди похожих на нее грубых ростков сорных трав, различных похотей человека, которые мы называем любовью. Сначала людям и самому человеку кажется, что этот росток, — тот, из которого должно вырастать то дерево, в котором будут укрываться птицы, — и все другие ростки все одно и то же. Люди даже предпочитают сначала ростки сорных трав, которые растут быстрее, и единственный росток жизни глохнет и замирает; но еще хуже то, что еще чаще бывает: люди слышали, что в числе этих ростков есть один настоящий, жизненный, называемый любовью, и они вместо него, топча его, начинают воспитывать другой росток сорной травы, называя его любовью. Но, что еще хуже: люди грубыми руками ухватывают самый росток и кричат: «вот он, мы нашли его, мы теперь знаем его, возрастим его. Любовь! Любовь! высшее чувство, вот оно!», и люди начинают пересаживать его, исправлять его и захватывают, заминают его так, что росток умирает, не расцветши, и те же или другие люди говорят: все это вздор, пустяки, сентиментальность. Росток любви, при проявлении своем нежный, не терпящий прикосновения, могущественен только при своем разросте. Все, что будут делать над ним люди, только хуже для него. Ему нужно одного, — того, чтобы ничто не скрывало от него солнца разума, которое одно возвращает его.
***
Так может ли быть, что вот это его первая «любовь» на самом деле такой же сорняк, а он его взращивает, холит и лелеет?
От этой мысли было тоскливо. Выпив остаток вина из стакана, Зеро, не задумываясь, схватил бутылку за горло, начиная жадно пить. Напиток лился по подбородку и пачкал рубашку, но Кирию было уже плевать.
С этим надо кончать. Зеро не хотел в конце обнаружить, что это и правда только игра, где он был пешкой. Да, Куран ревновал его — но он сам был порядочным пройдохой, Зеро точно знал, что некоторые вампирши в ночном классе подкармливают его собой и, что наказания в Лунном общежитие — далеко не уборка всего корпуса.
Захлопнув пыльные тома, некоторые из которых ему совершенно не пригодились, Зеро пошатывающейся походкой побрел к выходу, по пути избавившись от бутылки. Плевать, что он не допил — поговорить, сейчас ему необходимо было поговорить с Канаме Кураном.
***
Куран был чертовски заинтригован.
Не прошло и пятнадцати минут, как Мария и Ичиро, с которого Куран весь вечер не сводил взгляда, отбыли к себе, как в кабинет к Курану вломился, по другому и не скажешь, опьяневший до безобразия Зеро.
Выглянув в коридор, Канаме оценил подергивающиеся тела на полу. Пусть и не имея особой способности, Зеро простой рукопашной уложил на пол всех его подчиненных.
— Итак, что заставило тебя совершить этот, несомненно, героический путь? — убирая со стола шахматную доску и стараясь не потревожить фигуры, Канаме сложил руки на столе.
Держась рукой за косяк, Зеро качался, как береза, которую сгибает ветер и часто дышал.
— Нам нужно поговорить.
— Это уж точно, — не без сарказма выплюнул чистокровный, снова поднимаясь со своего места и опираясь руками о рабочий стол. — Ты вломился сюда в совершенно непотребном виде и говоришь, что хочешь поговорить? Да тебе проспаться нужно, ты грязный, как свинья! — почти рычал вампир и его недовольство выражалось в ползущих по потолку трещинах. Айдо в коридоре, когда ему на голову свалился кусок штукатурки, поняв, что его идол использует свою силу, едва не забился в оргазме.
Куран бы еще долго бушевал, но короткая, едва слышная фраза, которую выдохнул Зеро, перед тем, как упасть и практически мгновенно заснуть, заставила чистокровного похолодеть и с немым ужасом понять, что он очень многое упустил в их с Зеро отношениях, и тот теперь делает все, чтобы исправить что-то было невозможно. Зеро в прямом смысле сжигал все мосты между ними.
— Мы расстаемся, Канаме.
— Зеро?.. — немеющими губами, Куран позвал спящего любовника. Недоверие, удивление, жгучая боль — все смешалось в карих глазах вампира. На слабеющих ногах приблизившись к пепельноволосому, Канаме осторожно сел на ковер рядом с ним, недоверчиво трогая растрепанные пряди. У Зеро под глазами были синяки, и Чистокровный понял, что его потомок не спал, или спал плохо с тобой момента, как они виделись в последний раз.
Что же произошло за эти сутки, что они не виделись? О чем думал Кирию, что пришел к таким выводам и сейчас говорит ему такие болезненные слова?
Неожиданно, его пробило на смех. Растерянный, горький смех, звучащий как мелодия бросаемых на плиты осколков стекла. Прижав тонкие пальцы ко рту, шатен смеялся, пока слезы на глазах не выступили и тогда он заплакал.
— «Как он может спать, пока я в таком состоянии?!» — билась в голове истеричная мысль. — «Как он смеет расслабляться, когда я даже не знаю, что думать обо всем этом?!»
Когда волнение и первый шок улеглись и Чистокровный взял себя в руки, Канаме, так и не коснувшись больше экс-Охотника, пересел на диван, задумчиво кусая губы и бросая короткие взгляды на спящего.
Он пил, и может быть, этим объясняется все, с чем он сегодня вошел.
Да, изначально Канаме не планировал, что его затянет в эту игру, и что это превратится в подобие отношений. Он совсем не планировал ничего такого, не планировал обращать Зеро. Все слишком сильно и быстро запуталось, и может быть, продолжало бы путаться и дальше, но…
Но Зеро все же оказался умнее его, и первым разрубил этот Гордиев узел.
А ведь только сегодня Куран задумывался, что именно он чувствует по отношению к этому ребенку, думал, почему он так ревнует. Но в конце-концов, Зеро — его детище, они связаны кровью, так что ничего удивительного в этом нет. Это просто узы, самые обычные, как у его отца и матери, как должно быть у них с Юки.
Юки… Да, теперь, когда с Зеро все разрешилось так… горько, но быстро, он должен вновь сосредоточиться на плане. На миссии, оставленной ему родителями. Он должен защитить свою сестру, чего бы ему это не стоило, и…
Горло конвульсивно сжалось. Что-то внутри отказывалось мириться, что они с Зеро теперь больше будут ни врагами, ни любовниками. Все-таки, Канаме правда очень долго хотел его, хотел так, что с ума сходил, даже строил какие-то глупые ловушки, потом пытался разобраться с тем, к чему его ловушки приводили.
С Зеро все с самого начала было не так. Кажется, для отношений нужно было согласие двоих, но Кирию был во всем совершенно пассивен. Флегматичный, грубый, безумный — как же дошло до того, что Канаме так сильно захотел обладать им? Почему именно Зеро, черт возьми? Ведь вокруг него всегда было уйма других людей, тот же Айдо, Лука — они готовы были душу продать, чтобы иметь возможность так сблизиться, как сблизился с Канаме Зеро.
Недоступность?.. Неужели в Зеро самой привлекательной чертой была недоступность, неподступность, неприступность, невинность?..
Цепочка слов сама выстраивалась в голове, и все это напоминало Курану о том, что Зеро, этот глупый мальчишка всегда до него выглядел безумно одиноким и именно этим завораживал. Он напоминал царственного оленя, пастуха, который следил за остальным стадом, защищал от хищников, брал все на себя, уводил погони стаи, и вожаком этой стаи был именно он, Канаме Куран, именно так их судьбы и сплелись — тот, кто созидал и тот, кто хотел заполучить созидателя. Тот, кто нуждался в уничтожителе, чтобы научиться контролировать обратную сторону своего созидания.
Зеро-Зеро, как же так вышло, что после всего что было, он только сейчас понимает, что все это было неизбежно, и рано или поздно, белоснежный царственный олень все равно попал бы в постель к вожаку стаи, если бы, конечно, никто из них не убил друг друга, или если бы Зеро не сошел с ума?
С безумцами та и беда, что с ними все расчеты валятся, как карточный домик в бурю.
Поднявшись со своего места, Канаме поднял юношу на руки, носом зарылся в шею, где запах бегущей крови был сильнее всего.
Неужели, он больше не позволит увидеть своего прекрасное нагое тело, покрытое чудесной росписью синяков, некоторые из которых идеально точно повторяли контуры и размеры ладоней чистокровного?
Все же, если подумать, Канаме вовсе не хотел терять такого любовника, многогранный алмаз, полученный ценой стольких усилий. Он ведь и правда хотел от Зеро любви, обожания, чтобы тот разрушил свою стену именно ради него, и в какой-то момент, это почти удалось, но…
Обретенная почва оказалась не такой крепкой, как он думал. Наверное, виной всему было упрямство этого мальчишки, который после возвращения в Академию снова замкнулся — как и обещал.
А вообще, как часто они вообще говорили о своих чувствах? Канаме не привык спрашивать, чего хочет или не хочет его любовник, а тот в свою очередь, мирился с таким положением дел. Но, видимо, границы есть у всего, и Зеро тоже не выдержал.
Может быть, все же стоит сесть и обсудить?
А не слишком ли поздно уже обсуждать? Есть конечно надежда, что Зеро, когда проснется, ничего не будет помнить, но как долго продолжится эта алкогольная амнезия, и не стоит ли Канаме к тому времени найти себе того, кто сможет смягчить боль утраты?..
Пожалуй, он и самом деле подготовится к такому повороту событий.
Открыв рот и вобрав как можно больше мяса, Чистокровный выдвинул клыки, пронзая кожу и мышцы, добираясь до желанной жилы.
Кажется, сегодня он уже задумывался о схожести, проклятой схожести близнецов-Охотников.
Может, и правда стоит присмотреться к Ичиру Кирию?..
***
Наверное, стоило поговорить, да?..
Какой же он дурак.
После того, как он все обдумал, Канаме отнес «отпрыска» в свою спальню и улегся вместе с ним, крепко прижимая к себе теплого партнера. А вот проснулся уже обнимая подушку, пропахшую запахом несносного мальчишки.
Искать его, Канаме не стал. Он был уверен, что Зеро у себя, либо выполняет какие-то свои дела, и собирался придти к нему ближе к вечеру.
Так что он был неприятно удивлен, узнав, что еще в полдень Ягари забрал ученика с собой на задание и заодно — продолжить прерванное обучение. На большую часть лета забрал — как потом осознал Куран.
Значит ли то, что Зеро ничего ему не сказал и даже клочка записки не оставил, что они и правда разорвали всякую связь, или слова Зеро об их расставании можно оставить висеть в воздухе и не обращать внимание?
Канаме честно не знал, что думать. Охотник со своим учеником будто в воду канули, даже тайком сделанный запрос в Гильдию ничего не дал.
Юки все это время была занята пересдачами — со своей работой префекта, девушка как обычно ничего не успела, и Канаме, даже когда очень хотел, не смел отрывать ее от занятий — скорее, когда мог чем-то помочь — помогал. Сестринско-влюбленное отношение Юки немного умасливало беспокойное сердце, но Канаме чувствовал, что очень волнуется за своего Вампира-Охотника.
Когда Куран спросил, знает ли шатенка, где сейчас Зеро, у нее сразу стало такое лицо, будто она сейчас расплачется, и Чистокровный оставил расспросы до более удачного времени.
Противоположностью Юки была Икари. Вернее, сейчас девчонка была точной копией Зеро — разве что ростом и силой поменьше, но ее поведение и отношение к Королю и его подчиненным было точь-в-точь, как у Кирию в период становления Е классом.
Девчонка обещала в будущем превратиться не просто в проблему — в нестерпимую головную боль вампирского сообщества, и Канаме очень хотелось свернуть тонкую шейку несносной соперницы — она отвлекала Зеро на себя и раньше, она ставила Канаме палки в колеса, и она, судя по всему, знала, где сейчас находится ее новый старший брат и наставник.
Вообще-то было странным, что саму новоиспеченную Кросс не забрали заодно с Зеро. Единственным обоснованием этого, Канаме видел то, что Ягари не хотел оставлять вампиров наедине с одной только Юки — или этого не хотел Зеро.
Однако, примерно через неделю, когда примерно половина всех участников Ночного Класса благополучно собрали вещи и поразъехались по домам, оставляя Канаме наедине с группой избранных, — Айдо, Акацки и Лукой — пропала и сама Икари, и Куран рвал и метал — девчонку умыкнули прямо у него из-под носа! А ведь оставался шанс, что он сможет поймать Зеро, когда тот вернется за ней. Куран ведь и такой вариант просчитал.
Но, может быть и к лучшему. Теперь он может погрузиться в свои дела и расставить паутину получше, и тогда он точно поймает пепельноволосого.
Не менее плачевно дела обстояли с попытками разузнать что-то о втором проклятом близнеце. Вернее — то, что удавалось узнать, Канаме больше расстраивало. Этот щенок был верен Куренай, и лип к ней, будто она медом была обмазана. Что ж не так-то с этими двумя?
В общем, хоть каникулы и шли полным ходом, в личной жизни Короля царица плачевная безысходность. Канаме даже задумался — и почему те, кого хочет он, так легко отказываются от шанса быть с ним?
Ладно Ичиру — он может по уши влюбленный натурал, запавший на родственницу своей госпожи — Чистокровные умеют манипулировать людьми как никто, а уж Шизука, если жива еще, с ее-то сроком жизни в их подлунном мире, наверняка имеет большой опыт, и свести слугу с аристократкой — лучшая награда за верную службу.
Но Зеро точно нравилось то, чем они занимались. Куран иногда по полночи проводил, прокручивая в голове каждый их акт, и, спасибо вампирской памяти, иногда умудрялся погружать сам себя в настолько реалистичную иллюзию, что потом приходилось либо удовлетворять себя самого с помощью руки, либо просто бросать в стирку испачканные штаны.
Не менее трепетными и нежно хранимыми, были воспоминания о том, как они жили вместе, как вместе убивали, как потом Канаме пусть и мимоходом, но стирал с лица любовника капельки крови, размазывающиеся под дождем.
Фантазия иногда уходила и дальше, дорисовывая то, чего не было. Вот он мягко притягивает к себе Зеро за края рубашки, мягко скользит губами по лицу, слизывает ржавые разводы, и Зеро вздрагивает, когда теплые руки Чистокровного скользят по телу вниз, по длинным линиям талии, наслаждаясь ощущением, как играют напряженные мышцы под кожей.
Прерывисто вздохнув, Куран в своей комнате прикусил губу, рука несмело скользнула вниз по животу. Обычно он никогда не занимался мастурбацией, всегда был кто-то, кого требовалось наказать, выпороть, были те, кто желали отдаться ему, но… это было не то. Они были не Зеро, а он хотел именно Зеро, а не его близнеца.
Осознание это было пугающим. Он зависим даже сильнее, чем думает. Но это не страшно, он все равно получит Кирию, даже если ему придется прибегнуть к своему праву крови, а после запереть в фамильном замке, восстановленному по сохранившимся чертежам.
Зеро… Ах да, точно, его фантазии.
Он хочет продолжить.
Вот Зеро трепетно задрожал, когда горячие губы коснулись шеи, призывно откинул голову и умоляюще застонал, с силой вцепившись в плечи Канаме, с готовностью прижавшего его к стене, прямо на улице, пока они оба под этим горячим дождем, испачканные кровью и оба уже возбужденные. Силой вбивая колено между подгибающихся ног, Куран повел ногу вверх, и ноги у Зеро отказывают, когда он начинает настойчиво гладить коленом намекающий бугорок на штанах подчиненного. В ответ он слышит жалобный скулеж, стоны, пепельноволосый начинает тереться о ногу сам, умоляя хотя бы дать возможность расстегнуть тесные штаны, потому что, пока что он не в силах разжать пальцы.
В своей темной комнате, Куран в это время уже забирается тонкими пальцами под пояс брюк, поглаживая возбужденную, но все еще достаточно мягкую плоть, глухо постанывая от возбуждения, когда молнии удовольствия пронзают тело.
И Канаме разрешает, но перед этим, Зеро должен выполнить два условия: первое заключается в том, что прямо сейчас, Канаме исполнит обещание и накажет вредного мальчишку за побег и игры в прятки, второе — когда они доберутся до дома, Кирию удовлетворит Короля орально, пока они оба будут принимать душ.
И пепельноволосый, жмуря глаза, покорно кивает, прикусывая губу. Канаме достает из своей сумки вибратор, и разворачивая Зеро к себе спиной стягивает на бедра тесные штаны, и несколько минут тратит на то, чтобы этим самым вибратором поиграть с растягиваемой дырочкой.
Зеро стонет и выгибается, готовый отдаться и кончить прямо здесь, в темном переулке. Канаме же включает первую скорость и резко вводит как можно глубже, краем уха слушая протяжный стон, после чего натягивает обратно белье и штаны, и приказав Зеро застегнуться и поправить рубашку, ждет, когда он пройдет мимо него вперед. Сейчас они пойдут домой, и он сможет наблюдать за очень сильно возбужденным подчиненным, за его сбивающимся дыханием, дрожащей походкой, будто он пьян. С восторгом Куран понимает, что сколько-то им придется проехать на общественном транспорте, где он непременно уступит Зеро место, а сам будет смотреть, как тот сдерживает возбуждением. Если повезет, он даже сможет увидеть одну-две разрядки, потому что при ходьбе вибратор будет цеплять простату.
Канаме расстегнул штаны и принялся поглаживать член через белье, ощущая, как смазка пропитывает ткань, а чувствительная плоть становится все жестче. В голове замелькали описания того, как они добирались домой, дрожащий Зеро со смущенным румянцем на щеках, как он шел, сбиваясь с шага, как он все время ерзал в транспорте, кусал губы, как по пылающему лицу стекали капельки пота, как он особенно сильно вздрагивал и в нарастающем шуме позволял себе сдавленное мычание и прерывистые стоны, когда не мог больше терпеть и кончал.
Они добрались до дома, и наконец, вконец измученный, Зеро смог бессильно привалиться к стене в коридоре, бессильно дрожа, однако Канаме не дал ему возможности сползти окончательно. Прижав Кирию к стене, он с удовольствием наблюдал, как Зеро дышит все чаще, и наконец содрогается и с громким стоном в очередной раз кончает.
Канаме в восторге, Канаме возбужден зрелищем. Задрав мокрую после дождя рубашку, Король широко улыбнулся, обнаруживая, что мокрые джинсы на паху скользкие, и смазка со спермой пропитала ткань с днутренней стороны бедра и до самых колен.
— Очень много кончил, мой похотливый мальчик, — стянув штаны, вампир прижал ладонь между ног подчиненного, вырывая стон и мольбы поскорее вытащить вибратор, однако, Куран не спешит. Кончиком пальца надавливая на вибратор, вталкивая его глубже, и любуясь, как мышцы выталкивают его обратно, Куран приспустил белье, позволяя сперме и смазке начать вытекать. Пара минут такой игры, потом Чистокровный начинает двигать приспособление уже серьезно, почти полностью извлекая и потом вталкивая, однако в критический момент, когда Зеро отчаянно стонет, готовый кончить от любого касания, вампир пережимает член у основания и Кирию издает отчаянный крик.
Уже некоторое время Канаме безжалостно дрочил, постанывая сквозь стиснутые зубы. Одно неверное движение, нажатие на головку — и чистокровный кончил сам.
— Черт, как жаль, так хотелось продержаться до конца, пробормотал Куран. — Хотя, пусть останется до другого раза, так даже лучше.
В этот момент, раздался стук в дверь. Не по-аристократски матюкнувшись, Канаме громко окликнул визитера, отказываясь открывать дверь. Не то сейчас положение и вид, чтобы ее открывать.
— Канаме-сама, в гостинной внизу драка. Айдо сцепился с Кирию, — не столько тихий голос Луки, сколько то, что она сказала, заставило Чистокровного спешно метнуться в ванну, быстро приводя себя в порядок.
Неужели, Зеро вернулся, чтобы поговорить с ним?..
***
По-утреннему ласковое, солнышко заглядывало в каждое окно на своем пути. Кто-то еще спал в своих постелях, пряча личико от лучей, кто-то уже проснулся и неохотно плелся умываться.
Зеро принадлежал ко второму типу. С кухни доносился грохот, и Кирию уже умел различать — если грохот, то завтраком занялась Икари. Если все уже горит к чертям — Ягари. Сегодня готовила девчушка. Надо бы проследить, чтобы завтрак не был пересолен, переперчен и прочее — уж больно любила девчонка ставить эксперименты над едой.
Бросая взгляд на свою заспанную физиономию, Зеро то и дело застывал с щеткой во рту — сейчас, вдали от вампиров, и от Канаме в частности, состояние оцепенения охватывало его все чаще.
Он правда это сделал? Смог выбраться из липких цепей, паутины, которой его оплел Чистокровный?
Сейчас — да. А что дальше? Ты же все равно рано или поздно начнешь по нему скучать, глупый, — шептало сердце, и Кирию тихо ненавидел этот крамольный шепоток.
Однако, спорить с сердцем тоже не выходило. Как бы не старался днем нагрузить себя Зеро, под вечер на него порой накатывала такая тоска…
Тело помнило все, что он не хотел помнить. Жар сплетенных тел, запах, вкус крови, приятная боль, удовольствие, звуки дыхание смешанные со стонами. В такие моменты, в паху становилось жарко, и избавиться от быстро приходящего возбуждения, помогала лишь по настоящему тщательная и долгая дрочка — приходилось доводить себя до пика раз за разом, чтобы подольше быть неподвластным тяге.
Не гнушался Кирию и самоподготовки. Любые средства были хороши, чтобы избавиться от чувства неудовлетворенности, хотя игра с самим собой была далеко не хороша. Иногда, боясь того, насколько он заводится, Зеро боялся доходить до конца, не давил на самые чувствительные точки, не использовал свое тело так, как надо.
К слову о местоположении. Это был уже знакомый город, и время от времени, он даже бывал в их с Канаме квартире — у него был личный ключ.
Однако, предпочитал не оставаться там на ночь — временами его охватывал страх, что вампир может неожиданно появиться здесь, хотя, откуда ему знать, где сейчас находится Зеро? Но это уже начинало попахивать фобией, а может, просто стыдом перед вампиром — Зеро ведь фактически позорно сбежал, оставив после себя многоточие.
В кухне царил хаос: в воздухе повисла просыпанная мука, на сковородке что-то многообещающе подгорало, сама девчушка бодро стучала ложкой по железной миске, бурча себе под нос читаемый в это мгновение рецепт. Помахав лицом перед рукой, потом бросил это бесполезное занятие, Зеро добрался до окна и открыл его — в кухне было еще и душно.
Бросившись к плите и опознавая в непонятном скукожившемся сухаре некогда будущий блин, Зеро сморщился и схватив сковороду прихваткой, не раздумывая бросил уродца в мусор, доверяя маслу шипеть там.
Отобрав у девушки миску с тестом, Зеро сунул туда палец, потом облизал. Сахар много, кефира мало, и надо бы проверить, что там с содой.
Взглядом отправив Икари мыть испачканную посуду, Кирию стал воскрешать и доводить до ума то, что девочкой было уже намешано.
***
Завтрак прошел чуть позже, когда в кухне уже было прибрано, блинчики готовы, и даже найденное мясо завернуто внутрь, дабы не ощущать странноватый привкус теста. Но, оказалось, что все вполне съедобно, и никто тут же не понесся в туалет, дабы выплюнуть гадость обратно.
Когда с едой было покончено, Зеро наблюдал забавную картину — Ягари, по своему обычаю, велел Икари с утра пораньше повторить пройденный материал, чтобы они могли пойти дальше, а девочка всячески откладывала начало занятия, ссылаясь на таинственные дела по дому.
Выйдя из-за стола, вампир направился прямиком в свою комнату. Глядя на возню Тоги и Икари, парень почувствовал себя заброшенным и никому не нужным.
Наушники в ушах помогли так удобно оглохнуть, первые звуки музыки потерять ориентацию в пространстве по звукам. Зеро обулся, мельком глянул на себя в зеркало, поправил воротник рубашки и выскользнул из дома.
Знакомые улочки, к которым он успел привыкнуть когда был тут в первый раз радовали своей пустынностью. Людей на дорого почти не было, и Зеро беспрепятственно шел по середине улицы, заглядывая в переулки и не сразу отдавая себе отчет, что он что-то все время ищет. Будто был кто-то, кто ушел вперед него, и он теперь стремятся нагнать.
Кирию не обращал на это внимание ровно до тех пор, порка рука не поднялась к панели и не стала набирать памятный код. Только когда дверь запищала, сигнализируя, что она разблокирована, вампир опомнился, но все же шагнул внутрь.
Он был здесь менее чем пару дней назад, каждая вещь осталась на своем месте. Застеленные постели, будто их хозяева ненадолго ушли, в шкафах висят вещи, на кухонном столе расстелена салфеточка, и даже тарелки на сушилке — они не стали что-то убирать, вдруг понадобится вернуться?..
В груди что-то сжалось, когда он зашел в спальню Канаме. То ли ему мерещилось, то ли и правда запах Первородного прилип к каждой вещи, да с такой силой, что избавиться от него нельзя?
Душно. Тут определенно душно, вот ему и мерещится.
Открыв пару окон в комнате, Зеро высунул голову, вдыхая свежий воздух. Поток ветра бросил волосы ему в лицо, и несколько секунд были потрачены на то, чтобы просто отплеваться.
Руками разводя отросшие пряди, Зеро поморщился. Запустить себя настолько… Сегодня же пойдет и отстрижет все к чертовой матери! Тем более, какое было у Канаме любимое занятие? Правильно, ерошить ему волосы, погружать туда пальцы, оттягивать шелковистые прядки, тыкаться в них лицом… Целый перечень ненужных ему воспоминаний.
А может, и вовсе прическу сменить? Оставить сзади длиннее, спереди покороче, и отпускать, отпускать пока косы плести не сможет!
Хотя нет. Уж больно геморройным будет за такой гривой следить. Лучше просто подстричься как обычно.
Осталось только вспомнить, где в этом городе приличная парикмахерская?..
Зеро еще раз огляделся.
Может, стоит все-таки перебороть страх и сегодня остаться здесь? Общество учителя и ученицы уже порядком надоело вампиру-охотнику.
А вечером он сможет как обычно пойти и проредить ряды безумных паразитов. Один. Ну и ладно, не в первый же раз, в конце-то концов.
***
Его обманули. Заставили чувствовать сначала надежду, а потом ощущать, как оная песочком просачивается между пальцев и утекает куда-то в слив. Омерзительно чувство.
Ну почему нельзя было сразу сказать, что это не тот близнец, который ему нужен?!
Канаме пылал праведным гневом, глядя с вершины лестницы на замершую фигуру Кирию Ичиру. Тот, похоже, понял, что явился не в то время и не в то место. Но и на попятную не пошел. Совсем как его брат, такой же самоуверенный, но…
— Чем обязан? — ехидство подняло свою голову и пролилось с губ кислотой. Давно он уже не вел себя так мерзко, как хотелось вести себя сейчас. Почему бы не дать себе волю и не насладиться игрой, как кот с мышкой, загоняя проклятого близнеца в свои сети? В конце концов, может быть, он сможет получить некоторое привычное удовольствие — выходило же с Зеро оставаться «сытым» одними перепалками? Может быть, он…
Другой, совсем другой.
Это Куран понял уже в следующую секунду. Бледно-лиловые глаза смотрели на него безразлично, без гнева, без страсти. Инертно.
— Доброго времени суток, президент Куран. Я просто пришел узнать, не видели ли вы мою подругу, Марию Куренай? — Ичиру чуть нахмурил тонкие брови, и у Канаме сердце защемило. Точно такая же складочка между бровями, безбожно скривленные губы и недовольное выражение лица. Только бы не сорваться, не забыться, только бы удержаться…
— Ты имеешь в виду свою хозяйку? — небрежно скользя тонкими пальцами по перилам, Куран стал спускаться, лаская дерево пальцами, как полагалось бы ласкать любовницу, а вернее, блудного, упрямого любовника. Он даже заметил, как пару раз дернулись глаза Ичиру с его лица на руку, потом парень опустил глаза в пол, видимо, опутанный какой-то своей мыслью.
— Нет, я ее не видел, — остановившись за две ступеньки возвышаясь над Кирию, Канаме цепким взглядом окидывал лицо и тело Ичиру. Более ярко проступают скулы, волосы длиннее, губы… Каким-то образом, губы были чуть-чуть больше, а может, это просто так выглядело из-за скул. Парень явно недоедал и продолжает недоедать.
— В таком случае, мне нечего тут делать, — легкое пожатие плеч, их взгляды встретились, и Канаме вздрогнул — снова перед глазами пронесся фантом. Подавив желание потереть глаза, Канаме удержал уже отвернувшегося парня одной фразой:
— Это не так, — неожиданное понимание, что за их беседой следит весь Ночной Класс стало ключевым, отрезвляя заволновавшегося вампира. Только не хватало еще пальцы тут ломать в волнении. Им нужно более укромное место.
— Нам есть о чем поговорить. Следуй за мной, — небрежный, но явно повелительный мах ладони, и вот Куран уже скользит по лестнице вверх, слушая поступь второго близнеца.
Другая. Совсем другая поступь.
Но он все равно найдет, о чем поговорить со слугой давней противницы их семьи. Если выйдет, то он даже получит шанс немного развлечь себя.
Разумеется Куран знал, кто такая Мария Куренай на самом деле, как знал он и то, что Шизука Хио опасна прежде всего не для него — для Юки. И троекратно опасней она теперь для Зеро, который сам еще не понял, как объединил в себе наследие двух страшно могущественных кланов, из какой-нибудь пешки, или, может быть, ладьи — такой же прямолинейный и упрямый — превращаясь в ферзя на его шахматной доске. Его любимого ферзя, которому он не должен позволить быть съеденным, или пропасть с его доски вовсе.
Хотя, Зеро, может быть, сейчас был более защищенным, чем сам Канаме и Юки. Его местоположение банально никто не знал. Ни в Совете, ни в Гильдии. Ни одна живая душа, зато мертвые — точно знали. Ибо где бы Зеро не был, класс Е не даст ему покоя, а он не даст покоя низшим вампирам. Но спросить их у Канаме не выйдет. Это плохой план, нужно искать приличную альтернативу.
— О чем вы хотели по… — Ичиру вырвал его из его мыслей, нагоняя и неосторожно прикасаясь в рукаву рубашки Чистокровного. Хватило силы инерции, чтобы припечатать парня к стене, нависая над ним. По бескровным губам Канаме заскользил язык, увлажняя губы и открывая набор острых зубов.
— О, не бойся, ничего страшного. Просто у меня было к тебе предложение, но его мы здесь обсуждать не будем, — Канаме едва заметно улыбался. О, это полное подозрения выражение лица!
Другой, но все равно, чертовски похожи.
Как отражения в зеркалах, два создания из разных миров, и внутри, Чистокровного грела мысль получить оба предмета набора, которые, как две планеты-спутника, ходят по одной орбите, но отказываются встретиться и пересечься, нагнать один другого, и в конце концов, уничтожить…
Может быть, что однажды ему придется выбирать, подталкивать одного из них, чтобы он ускорился, нагнал, уничтожил…
А до тех пор, он будет сравнивать братьев, и разумеется, отберет Ичиро у Шизуки — или Шизуку у него, но пока что… Пока что не его ход, пусть своенравная женщина играет, но не заигрывается. В конце концов, Кукловодом будет Канаме.
А все же, он и правда, в конце концов, будет с ними играть… Чистокровный ребенок.
Я обязательно покажу тебе сладкий сон следующей ночью.
НОЧЬ ДЕВЯТАЯ. ДОГОВОР.cloude-guardian.diary.ru/p213366252.htm
Фэндом: Vampire Knight
Основные персонажи: Зеро Кирию, Ичиру Кирию, Канаме Куран, Ридо Куран, Сара Ширабуки, Ханабуса Айдо (Идол), Шизука Хио (Безумная Принцесса Вечноцветущей Сакуры), Юуки Куран (Юуки Кросс)
Пэйринг: Канаме/Зеро, Шизука/Ичиро, Айдо/Юки.
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш, Романтика, Ангст, Юмор, Флафф, Драма, Психология, Философия, Повседневность, Даркфик, POV, AU, Songfic, Мифические существа, Эксперимент, Занавесочная история, Злобный автор, Стёб, Учебные заведения, Первый раз, Дружба
Предупреждения: Смерть основного персонажа, OOC, Насилие, Изнасилование, Нецензурная лексика, ОМП, ОЖП, Underage, Кинк, Секс с использованием посторонних предметов, Смена пола (gender switch), Нехронологическое повествование, UST, Элементы гета
Размер: Макси, 138 страниц, 12 частей
Статус: закончен
Описание:
Зеро сходит с ума и медленно, но верно превращается в вампира класса Е. Одновременно с этим, он понимает, что каким-то образом, присутствие Канаме рядом помогает ему быстро взять себя в руки, даже если сила жажды неожиданно увеличивается и вокруг полно обычных людей. Тем временем, Канаме упорно пытает пробудить в Зеро жажду крови, не понимая, какого же черта у него не выходит?!
Кто победит? Разжигатель или укротитель? Сила крови или сила воли?
Посвящение:
Никите Милленалиуму. Нии-саааан, ты у меня замечательный ^^
Так же спасибо Aksel9 за упорное выбивание проды из меня хд
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Примечания автора:
Первый раз работаю над такой работой, поэтому прошу - оставляйте комментарии, чтобы я знала, имеет ли смысл продолжать фанф дальше.
Место, где вы можете узнать, когда там планируется выставляться прода, и что пишется в данный момент: vk.com/cloude_guardian
Дневники: cloude-guardian.diary.ru/
1. Бонус к фику: cloude-guardian.diary.ru/p213365978.htm
2. Лирическое отступление, которому просто не повезло и оно не вошло сюжетной веткой: p213365908.htm
Любителям проорать "ПРООООДУУУ" и свалить: cs7005.vk.me/v7005740/4a211/kwbGQASpEG4.jpg
[Написание фанфика прекращено в связи с отягчающими обстоятельствами.]
Канон - в заднице.
Логика - отсутствует.
Персы - отбитые.
___________________________________________________
Смерть Охотника - рождение Вампира.НОЧЬ ВОСЬМАЯ. ПОПЫТКА АНАЛИЗА.
Это утро у ректора академии Кросс, сиречь Кросса Кайена, не задалось. Да и вообще, где это вы видели, чтобы в каникулярный период, директора поднимали в пять утра?!
Да, он, разумеется, тоже сначала негодовал. Потом увидел, на кого негодует и затих.
А как тут не затихнуть, когда прямо у него на глазах Зеро настойчиво что-то ищет в винном шкафчике, бормоча что-то вроде «с этими кровососами — одни проблемы, вечно они какие-нибудь гадости устраивают, а ты страдай из-за них…»
Ну, раз Зеро ворчит на представителей темной половины человечества, можно продолжить спать — определенно, с такими мыслями, вино будет пущено на благое дело, он и сам иногда…
Потом до ректора дошло, что такими темпами вино будет использовано не для подделки пятен крови на кофтах эмоциональных доверчивых учениц-балбесок, «покормивших» маленьких воспитанников Ночного Класса, и даже не для удовлетворения их с Ягари моральных нужд, а скорее на удовлетворение моральных нужд самого Зеро. Но к тому времени, как ректор опомнился и вспомнил, что сына надо предостеречь от распития алкоголя — в конце концов, ему всего-то восемнадцать! — прошло уже полчаса, и Зеро уже и след простыл.
Пожаловавшись одному из висящих на стене портретов, мол, вот так дети и растут, не видясь в родителями и не успевая получить необходимый базис правды о жизни, Кайен поправил ночную рубашку, перевернулся на другой бок и ушел в страну Морфея, досматривать прерванный сон.
Зеро тем временем искал в классе домоводства хоть какой-нибудь мало-мальски приличный стакан. Вино уже полчаса лежало в морозилке, и Зеро честно не спешил его оттуда доставать. Надеялся найти причину передумать. Но отчего-то передумать не получалось и тема «Куран со мной просто играет» не спешила выходить из головы.
Единственным способом сейчас успокоиться и собраться с мыслями было избегать Курана и всячески игнорировать его при встречах, если получится. Они возвращались к своим старым-добрым отношениям, только вот парень уже задумывался — а получится ли?
Сетуя, что нельзя просто пристрелить ублюдка, Зеро немного погоревал, что надежная, как никто, его любимая «Кровавая Роза» ему более недоступна.
Как Зеро вообще дошел до того, что теперь собирался напиться, потому что не мог выкинуть из головы одного вампира большую часть вечера и кусок ночи? Внутренний голос уклончиво намекал, что это дело нехитрое. Напиваться-то по любому поводу можно, а что не мог из головы выбросить… Ну, во всем виновата любовь.
Вытащив за горло бутылку с полки и пинком закрыв морозилку, Кирию поспешил в свою комнату, стараясь ступать как можно тише и не задумываться, правильно ли он поступает.
Сегодня ночью он умыкнул из библиотеки несколько книжек, чтобы точно разобраться — как в своих чувствах и желаниях, так и получить представление о поведении влюбленных по уже описанным моделям.
Со стуком поставив стакан и бутылку на стол, Зеро откупорил бутылку и принялся наливать ярко-красную отраву в граненый стакан.
Наверняка во всем виновато отсутствие опыта. Может быть, будь у него до этого хоть одна девушка, сейчас было бы проще сообразить, что делать. Тогда бы он хотя бы знал, влюблен ли он сам, и правда ли Куран играет, или это у него такой специфический способ выразить симпатию? А еще он смог бы разобраться в своих чувствах и желаниях, а то он то хочет, чтобы Куран его касался и целовал, то готов кричать, что не желает его видеть ближе, чем на расстоянии пять метров от себя.
Прижавшись лбом в холодной поверхности стакана, Зеро вздохнул и открыл первую книгу, желая понять, а что такое, в сущности, любовь? Ведь он вроде бы уверен, что ощущает именно ее, знает, как она ощущается, это приятная, горячая истома в груди, но по факту… По факту он был еще неоперившимся птенцом и его мучения, его попытки разобраться в этом, как в головоломке — все это было лишним доказательством, горьким фактом, который он просто не мог проглотить.
Открыв первую книгу, оказавшуюся какой-то энциклопедией, Зеро принялся листать страницы в поисках нужной ему темы.
Любо́вь — чувство, свойственное человеку, глубокая привязанность к другому человеку или объекту, чувство глубокой симпатии.
У него точно есть симпатия и привязанность к этому мерзкому типчику, иначе бы он не мучился так от своих же собственных мыслей и не пил бы мерзкую алкогольную отраву.
Как Зеро понял, любовь бывает разная, вернее — нескольких видов. Для себя он отмечал только неразделенную любовь, платоническую любовь. Но здесь описывалось куда больше видов и на еще три Зеро наткнулся практически сразу.
Любовь, которая более даёт, чем получает, или нисходящая любовь (лат. amor descendens) — к этому виду любви относится родительская любовь, преимущественно материнская любовь к детям. У человека эта любовь, или попечение старших о младших, защита слабых сильными, создаёт отечество и постепенно организуется в национально-государственный быт;
Любовь, которая более получает, чем даёт, или восходящая любовь (лат. amor ascendens) — к этому виду любви относится любовь детей к родителям, а также привязанность животных к своим покровителям, особенно преданность домашних животных человеку. У человека эта любовь может распространяться также на умерших предков, а затем и на более общие и отдалённые причины бытия (до всемирного провидения, единого Отца Небесного), и является корнем всего религиозного развития человечества;
Любовь, которая равно даёт и получает, или половая любовь (лат. amor aequalis) — к этому виду любви относится любовь супругов друг к другу, а также устойчивую связь между родителями у других видов животных (птиц, некоторых животных и т. п.). У человека эта любовь может достигать вида совершенной полноты жизненной взаимности и через это становиться высшим символом идеального отношения между личным началом и общественным целым.
Первые два вида отпадали сразу, третье было тем, к чему Зеро стремился. Взаимность, устойчивая связь между ними, так, чтобы понимали друга с полуслова, читали по глазам.
Подумав об этом, Зеро смутился. Все-таки он романтик. Хотя, это было очевидно сразу — еще в тот момент, когда он подумал, что хочет от Канаме признания. Не просто трахаться, а утром рычать друг на друга, а начинать с каких-то мягких, приятных слов. Звучало, конечно, идиллически, но Зеро бы хотелось попробовать так. Простое, мягкое счастье. Оно ощущалось так же тепло, как и то, что он обычно испытывал, когда задумывался о чистокровном.
Все-таки он влюблен.
Уткнувшись лицом в книгу, Зеро затих, вдыхая запах книжной пыли. Нет, ему этого мало.
Пролистав историю определений любви от античности до наших дней, мнения различных философов всех периодов, Зеро наткнулся на заметку, которая вызвала в его душе странный отклик.
Любовь эта, в которой только и есть жизнь, проявляется в душе человека, как чуть заметный, нежный росток среди похожих на нее грубых ростков сорных трав, различных похотей человека, которые мы называем любовью. Сначала людям и самому человеку кажется, что этот росток, — тот, из которого должно вырастать то дерево, в котором будут укрываться птицы, — и все другие ростки все одно и то же. Люди даже предпочитают сначала ростки сорных трав, которые растут быстрее, и единственный росток жизни глохнет и замирает; но еще хуже то, что еще чаще бывает: люди слышали, что в числе этих ростков есть один настоящий, жизненный, называемый любовью, и они вместо него, топча его, начинают воспитывать другой росток сорной травы, называя его любовью. Но, что еще хуже: люди грубыми руками ухватывают самый росток и кричат: «вот он, мы нашли его, мы теперь знаем его, возрастим его. Любовь! Любовь! высшее чувство, вот оно!», и люди начинают пересаживать его, исправлять его и захватывают, заминают его так, что росток умирает, не расцветши, и те же или другие люди говорят: все это вздор, пустяки, сентиментальность. Росток любви, при проявлении своем нежный, не терпящий прикосновения, могущественен только при своем разросте. Все, что будут делать над ним люди, только хуже для него. Ему нужно одного, — того, чтобы ничто не скрывало от него солнца разума, которое одно возвращает его.
Так может ли быть, что вот это его первая «любовь» на самом деле такой же сорняк, а он его взращивает, холит и лелеет?
От этой мысли было тоскливо. Выпив остаток вина из стакана, Зеро, не задумываясь, схватил бутылку за горло, начиная жадно пить. Напиток лился по подбородку и пачкал рубашку, но Кирию было уже плевать.
С этим надо кончать. Зеро не хотел в конце обнаружить, что это и правда только игра, где он был пешкой. Да, Куран ревновал его — но он сам был порядочным пройдохой, Зеро точно знал, что некоторые вампирши в ночном классе подкармливают его собой и, что наказания в Лунном общежитие — далеко не уборка всего корпуса.
Захлопнув пыльные тома, некоторые из которых ему совершенно не пригодились, Зеро пошатывающейся походкой побрел к выходу, по пути избавившись от бутылки. Плевать, что он не допил — поговорить, сейчас ему необходимо было поговорить с Канаме Кураном.
Куран был чертовски заинтригован.
Не прошло и пятнадцати минут, как Мария и Ичиро, с которого Куран весь вечер не сводил взгляда, отбыли к себе, как в кабинет к Курану вломился, по другому и не скажешь, опьяневший до безобразия Зеро.
Выглянув в коридор, Канаме оценил подергивающиеся тела на полу. Пусть и не имея особой способности, Зеро простой рукопашной уложил на пол всех его подчиненных.
— Итак, что заставило тебя совершить этот, несомненно, героический путь? — убирая со стола шахматную доску и стараясь не потревожить фигуры, Канаме сложил руки на столе.
Держась рукой за косяк, Зеро качался, как береза, которую сгибает ветер и часто дышал.
— Нам нужно поговорить.
— Это уж точно, — не без сарказма выплюнул чистокровный, снова поднимаясь со своего места и опираясь руками о рабочий стол. — Ты вломился сюда в совершенно непотребном виде и говоришь, что хочешь поговорить? Да тебе проспаться нужно, ты грязный, как свинья! — почти рычал вампир и его недовольство выражалось в ползущих по потолку трещинах. Айдо в коридоре, когда ему на голову свалился кусок штукатурки, поняв, что его идол использует свою силу, едва не забился в оргазме.
Куран бы еще долго бушевал, но короткая, едва слышная фраза, которую выдохнул Зеро, перед тем, как упасть и практически мгновенно заснуть, заставила чистокровного похолодеть и с немым ужасом понять, что он очень многое упустил в их с Зеро отношениях, и тот теперь делает все, чтобы исправить что-то было невозможно. Зеро в прямом смысле сжигал все мосты между ними.
— Мы расстаемся, Канаме.
— Зеро?.. — немеющими губами, Куран позвал спящего любовника. Недоверие, удивление, жгучая боль — все смешалось в карих глазах вампира. На слабеющих ногах приблизившись к пепельноволосому, Канаме осторожно сел на ковер рядом с ним, недоверчиво трогая растрепанные пряди. У Зеро под глазами были синяки, и Чистокровный понял, что его потомок не спал, или спал плохо с тобой момента, как они виделись в последний раз.
Что же произошло за эти сутки, что они не виделись? О чем думал Кирию, что пришел к таким выводам и сейчас говорит ему такие болезненные слова?
Неожиданно, его пробило на смех. Растерянный, горький смех, звучащий как мелодия бросаемых на плиты осколков стекла. Прижав тонкие пальцы ко рту, шатен смеялся, пока слезы на глазах не выступили и тогда он заплакал.
— «Как он может спать, пока я в таком состоянии?!» — билась в голове истеричная мысль. — «Как он смеет расслабляться, когда я даже не знаю, что думать обо всем этом?!»
Когда волнение и первый шок улеглись и Чистокровный взял себя в руки, Канаме, так и не коснувшись больше экс-Охотника, пересел на диван, задумчиво кусая губы и бросая короткие взгляды на спящего.
Он пил, и может быть, этим объясняется все, с чем он сегодня вошел.
Да, изначально Канаме не планировал, что его затянет в эту игру, и что это превратится в подобие отношений. Он совсем не планировал ничего такого, не планировал обращать Зеро. Все слишком сильно и быстро запуталось, и может быть, продолжало бы путаться и дальше, но…
Но Зеро все же оказался умнее его, и первым разрубил этот Гордиев узел.
А ведь только сегодня Куран задумывался, что именно он чувствует по отношению к этому ребенку, думал, почему он так ревнует. Но в конце-концов, Зеро — его детище, они связаны кровью, так что ничего удивительного в этом нет. Это просто узы, самые обычные, как у его отца и матери, как должно быть у них с Юки.
Юки… Да, теперь, когда с Зеро все разрешилось так… горько, но быстро, он должен вновь сосредоточиться на плане. На миссии, оставленной ему родителями. Он должен защитить свою сестру, чего бы ему это не стоило, и…
Горло конвульсивно сжалось. Что-то внутри отказывалось мириться, что они с Зеро теперь больше будут ни врагами, ни любовниками. Все-таки, Канаме правда очень долго хотел его, хотел так, что с ума сходил, даже строил какие-то глупые ловушки, потом пытался разобраться с тем, к чему его ловушки приводили.
С Зеро все с самого начала было не так. Кажется, для отношений нужно было согласие двоих, но Кирию был во всем совершенно пассивен. Флегматичный, грубый, безумный — как же дошло до того, что Канаме так сильно захотел обладать им? Почему именно Зеро, черт возьми? Ведь вокруг него всегда было уйма других людей, тот же Айдо, Лука — они готовы были душу продать, чтобы иметь возможность так сблизиться, как сблизился с Канаме Зеро.
Недоступность?.. Неужели в Зеро самой привлекательной чертой была недоступность, неподступность, неприступность, невинность?..
Цепочка слов сама выстраивалась в голове, и все это напоминало Курану о том, что Зеро, этот глупый мальчишка всегда до него выглядел безумно одиноким и именно этим завораживал. Он напоминал царственного оленя, пастуха, который следил за остальным стадом, защищал от хищников, брал все на себя, уводил погони стаи, и вожаком этой стаи был именно он, Канаме Куран, именно так их судьбы и сплелись — тот, кто созидал и тот, кто хотел заполучить созидателя. Тот, кто нуждался в уничтожителе, чтобы научиться контролировать обратную сторону своего созидания.
Зеро-Зеро, как же так вышло, что после всего что было, он только сейчас понимает, что все это было неизбежно, и рано или поздно, белоснежный царственный олень все равно попал бы в постель к вожаку стаи, если бы, конечно, никто из них не убил друг друга, или если бы Зеро не сошел с ума?
С безумцами та и беда, что с ними все расчеты валятся, как карточный домик в бурю.
Поднявшись со своего места, Канаме поднял юношу на руки, носом зарылся в шею, где запах бегущей крови был сильнее всего.
Неужели, он больше не позволит увидеть своего прекрасное нагое тело, покрытое чудесной росписью синяков, некоторые из которых идеально точно повторяли контуры и размеры ладоней чистокровного?
Все же, если подумать, Канаме вовсе не хотел терять такого любовника, многогранный алмаз, полученный ценой стольких усилий. Он ведь и правда хотел от Зеро любви, обожания, чтобы тот разрушил свою стену именно ради него, и в какой-то момент, это почти удалось, но…
Обретенная почва оказалась не такой крепкой, как он думал. Наверное, виной всему было упрямство этого мальчишки, который после возвращения в Академию снова замкнулся — как и обещал.
А вообще, как часто они вообще говорили о своих чувствах? Канаме не привык спрашивать, чего хочет или не хочет его любовник, а тот в свою очередь, мирился с таким положением дел. Но, видимо, границы есть у всего, и Зеро тоже не выдержал.
Может быть, все же стоит сесть и обсудить?
А не слишком ли поздно уже обсуждать? Есть конечно надежда, что Зеро, когда проснется, ничего не будет помнить, но как долго продолжится эта алкогольная амнезия, и не стоит ли Канаме к тому времени найти себе того, кто сможет смягчить боль утраты?..
Пожалуй, он и самом деле подготовится к такому повороту событий.
Открыв рот и вобрав как можно больше мяса, Чистокровный выдвинул клыки, пронзая кожу и мышцы, добираясь до желанной жилы.
Кажется, сегодня он уже задумывался о схожести, проклятой схожести близнецов-Охотников.
Может, и правда стоит присмотреться к Ичиру Кирию?..
***
Наверное, стоило поговорить, да?..
Какой же он дурак.
После того, как он все обдумал, Канаме отнес «отпрыска» в свою спальню и улегся вместе с ним, крепко прижимая к себе теплого партнера. А вот проснулся уже обнимая подушку, пропахшую запахом несносного мальчишки.
Искать его, Канаме не стал. Он был уверен, что Зеро у себя, либо выполняет какие-то свои дела, и собирался придти к нему ближе к вечеру.
Так что он был неприятно удивлен, узнав, что еще в полдень Ягари забрал ученика с собой на задание и заодно — продолжить прерванное обучение. На большую часть лета забрал — как потом осознал Куран.
Значит ли то, что Зеро ничего ему не сказал и даже клочка записки не оставил, что они и правда разорвали всякую связь, или слова Зеро об их расставании можно оставить висеть в воздухе и не обращать внимание?
Канаме честно не знал, что думать. Охотник со своим учеником будто в воду канули, даже тайком сделанный запрос в Гильдию ничего не дал.
Юки все это время была занята пересдачами — со своей работой префекта, девушка как обычно ничего не успела, и Канаме, даже когда очень хотел, не смел отрывать ее от занятий — скорее, когда мог чем-то помочь — помогал. Сестринско-влюбленное отношение Юки немного умасливало беспокойное сердце, но Канаме чувствовал, что очень волнуется за своего Вампира-Охотника.
Когда Куран спросил, знает ли шатенка, где сейчас Зеро, у нее сразу стало такое лицо, будто она сейчас расплачется, и Чистокровный оставил расспросы до более удачного времени.
Противоположностью Юки была Икари. Вернее, сейчас девчонка была точной копией Зеро — разве что ростом и силой поменьше, но ее поведение и отношение к Королю и его подчиненным было точь-в-точь, как у Кирию в период становления Е классом.
Девчонка обещала в будущем превратиться не просто в проблему — в нестерпимую головную боль вампирского сообщества, и Канаме очень хотелось свернуть тонкую шейку несносной соперницы — она отвлекала Зеро на себя и раньше, она ставила Канаме палки в колеса, и она, судя по всему, знала, где сейчас находится ее новый старший брат и наставник.
Вообще-то было странным, что саму новоиспеченную Кросс не забрали заодно с Зеро. Единственным обоснованием этого, Канаме видел то, что Ягари не хотел оставлять вампиров наедине с одной только Юки — или этого не хотел Зеро.
Однако, примерно через неделю, когда примерно половина всех участников Ночного Класса благополучно собрали вещи и поразъехались по домам, оставляя Канаме наедине с группой избранных, — Айдо, Акацки и Лукой — пропала и сама Икари, и Куран рвал и метал — девчонку умыкнули прямо у него из-под носа! А ведь оставался шанс, что он сможет поймать Зеро, когда тот вернется за ней. Куран ведь и такой вариант просчитал.
Но, может быть и к лучшему. Теперь он может погрузиться в свои дела и расставить паутину получше, и тогда он точно поймает пепельноволосого.
Не менее плачевно дела обстояли с попытками разузнать что-то о втором проклятом близнеце. Вернее — то, что удавалось узнать, Канаме больше расстраивало. Этот щенок был верен Куренай, и лип к ней, будто она медом была обмазана. Что ж не так-то с этими двумя?
В общем, хоть каникулы и шли полным ходом, в личной жизни Короля царица плачевная безысходность. Канаме даже задумался — и почему те, кого хочет он, так легко отказываются от шанса быть с ним?
Ладно Ичиру — он может по уши влюбленный натурал, запавший на родственницу своей госпожи — Чистокровные умеют манипулировать людьми как никто, а уж Шизука, если жива еще, с ее-то сроком жизни в их подлунном мире, наверняка имеет большой опыт, и свести слугу с аристократкой — лучшая награда за верную службу.
Но Зеро точно нравилось то, чем они занимались. Куран иногда по полночи проводил, прокручивая в голове каждый их акт, и, спасибо вампирской памяти, иногда умудрялся погружать сам себя в настолько реалистичную иллюзию, что потом приходилось либо удовлетворять себя самого с помощью руки, либо просто бросать в стирку испачканные штаны.
Не менее трепетными и нежно хранимыми, были воспоминания о том, как они жили вместе, как вместе убивали, как потом Канаме пусть и мимоходом, но стирал с лица любовника капельки крови, размазывающиеся под дождем.
Фантазия иногда уходила и дальше, дорисовывая то, чего не было. Вот он мягко притягивает к себе Зеро за края рубашки, мягко скользит губами по лицу, слизывает ржавые разводы, и Зеро вздрагивает, когда теплые руки Чистокровного скользят по телу вниз, по длинным линиям талии, наслаждаясь ощущением, как играют напряженные мышцы под кожей.
Прерывисто вздохнув, Куран в своей комнате прикусил губу, рука несмело скользнула вниз по животу. Обычно он никогда не занимался мастурбацией, всегда был кто-то, кого требовалось наказать, выпороть, были те, кто желали отдаться ему, но… это было не то. Они были не Зеро, а он хотел именно Зеро, а не его близнеца.
Осознание это было пугающим. Он зависим даже сильнее, чем думает. Но это не страшно, он все равно получит Кирию, даже если ему придется прибегнуть к своему праву крови, а после запереть в фамильном замке, восстановленному по сохранившимся чертежам.
Зеро… Ах да, точно, его фантазии.
Он хочет продолжить.
Вот Зеро трепетно задрожал, когда горячие губы коснулись шеи, призывно откинул голову и умоляюще застонал, с силой вцепившись в плечи Канаме, с готовностью прижавшего его к стене, прямо на улице, пока они оба под этим горячим дождем, испачканные кровью и оба уже возбужденные. Силой вбивая колено между подгибающихся ног, Куран повел ногу вверх, и ноги у Зеро отказывают, когда он начинает настойчиво гладить коленом намекающий бугорок на штанах подчиненного. В ответ он слышит жалобный скулеж, стоны, пепельноволосый начинает тереться о ногу сам, умоляя хотя бы дать возможность расстегнуть тесные штаны, потому что, пока что он не в силах разжать пальцы.
В своей темной комнате, Куран в это время уже забирается тонкими пальцами под пояс брюк, поглаживая возбужденную, но все еще достаточно мягкую плоть, глухо постанывая от возбуждения, когда молнии удовольствия пронзают тело.
И Канаме разрешает, но перед этим, Зеро должен выполнить два условия: первое заключается в том, что прямо сейчас, Канаме исполнит обещание и накажет вредного мальчишку за побег и игры в прятки, второе — когда они доберутся до дома, Кирию удовлетворит Короля орально, пока они оба будут принимать душ.
И пепельноволосый, жмуря глаза, покорно кивает, прикусывая губу. Канаме достает из своей сумки вибратор, и разворачивая Зеро к себе спиной стягивает на бедра тесные штаны, и несколько минут тратит на то, чтобы этим самым вибратором поиграть с растягиваемой дырочкой.
Зеро стонет и выгибается, готовый отдаться и кончить прямо здесь, в темном переулке. Канаме же включает первую скорость и резко вводит как можно глубже, краем уха слушая протяжный стон, после чего натягивает обратно белье и штаны, и приказав Зеро застегнуться и поправить рубашку, ждет, когда он пройдет мимо него вперед. Сейчас они пойдут домой, и он сможет наблюдать за очень сильно возбужденным подчиненным, за его сбивающимся дыханием, дрожащей походкой, будто он пьян. С восторгом Куран понимает, что сколько-то им придется проехать на общественном транспорте, где он непременно уступит Зеро место, а сам будет смотреть, как тот сдерживает возбуждением. Если повезет, он даже сможет увидеть одну-две разрядки, потому что при ходьбе вибратор будет цеплять простату.
Канаме расстегнул штаны и принялся поглаживать член через белье, ощущая, как смазка пропитывает ткань, а чувствительная плоть становится все жестче. В голове замелькали описания того, как они добирались домой, дрожащий Зеро со смущенным румянцем на щеках, как он шел, сбиваясь с шага, как он все время ерзал в транспорте, кусал губы, как по пылающему лицу стекали капельки пота, как он особенно сильно вздрагивал и в нарастающем шуме позволял себе сдавленное мычание и прерывистые стоны, когда не мог больше терпеть и кончал.
Они добрались до дома, и наконец, вконец измученный, Зеро смог бессильно привалиться к стене в коридоре, бессильно дрожа, однако Канаме не дал ему возможности сползти окончательно. Прижав Кирию к стене, он с удовольствием наблюдал, как Зеро дышит все чаще, и наконец содрогается и с громким стоном в очередной раз кончает.
Канаме в восторге, Канаме возбужден зрелищем. Задрав мокрую после дождя рубашку, Король широко улыбнулся, обнаруживая, что мокрые джинсы на паху скользкие, и смазка со спермой пропитала ткань с днутренней стороны бедра и до самых колен.
— Очень много кончил, мой похотливый мальчик, — стянув штаны, вампир прижал ладонь между ног подчиненного, вырывая стон и мольбы поскорее вытащить вибратор, однако, Куран не спешит. Кончиком пальца надавливая на вибратор, вталкивая его глубже, и любуясь, как мышцы выталкивают его обратно, Куран приспустил белье, позволяя сперме и смазке начать вытекать. Пара минут такой игры, потом Чистокровный начинает двигать приспособление уже серьезно, почти полностью извлекая и потом вталкивая, однако в критический момент, когда Зеро отчаянно стонет, готовый кончить от любого касания, вампир пережимает член у основания и Кирию издает отчаянный крик.
Уже некоторое время Канаме безжалостно дрочил, постанывая сквозь стиснутые зубы. Одно неверное движение, нажатие на головку — и чистокровный кончил сам.
— Черт, как жаль, так хотелось продержаться до конца, пробормотал Куран. — Хотя, пусть останется до другого раза, так даже лучше.
В этот момент, раздался стук в дверь. Не по-аристократски матюкнувшись, Канаме громко окликнул визитера, отказываясь открывать дверь. Не то сейчас положение и вид, чтобы ее открывать.
— Канаме-сама, в гостинной внизу драка. Айдо сцепился с Кирию, — не столько тихий голос Луки, сколько то, что она сказала, заставило Чистокровного спешно метнуться в ванну, быстро приводя себя в порядок.
Неужели, Зеро вернулся, чтобы поговорить с ним?..
***
По-утреннему ласковое, солнышко заглядывало в каждое окно на своем пути. Кто-то еще спал в своих постелях, пряча личико от лучей, кто-то уже проснулся и неохотно плелся умываться.
Зеро принадлежал ко второму типу. С кухни доносился грохот, и Кирию уже умел различать — если грохот, то завтраком занялась Икари. Если все уже горит к чертям — Ягари. Сегодня готовила девчушка. Надо бы проследить, чтобы завтрак не был пересолен, переперчен и прочее — уж больно любила девчонка ставить эксперименты над едой.
Бросая взгляд на свою заспанную физиономию, Зеро то и дело застывал с щеткой во рту — сейчас, вдали от вампиров, и от Канаме в частности, состояние оцепенения охватывало его все чаще.
Он правда это сделал? Смог выбраться из липких цепей, паутины, которой его оплел Чистокровный?
Сейчас — да. А что дальше? Ты же все равно рано или поздно начнешь по нему скучать, глупый, — шептало сердце, и Кирию тихо ненавидел этот крамольный шепоток.
Однако, спорить с сердцем тоже не выходило. Как бы не старался днем нагрузить себя Зеро, под вечер на него порой накатывала такая тоска…
Тело помнило все, что он не хотел помнить. Жар сплетенных тел, запах, вкус крови, приятная боль, удовольствие, звуки дыхание смешанные со стонами. В такие моменты, в паху становилось жарко, и избавиться от быстро приходящего возбуждения, помогала лишь по настоящему тщательная и долгая дрочка — приходилось доводить себя до пика раз за разом, чтобы подольше быть неподвластным тяге.
Не гнушался Кирию и самоподготовки. Любые средства были хороши, чтобы избавиться от чувства неудовлетворенности, хотя игра с самим собой была далеко не хороша. Иногда, боясь того, насколько он заводится, Зеро боялся доходить до конца, не давил на самые чувствительные точки, не использовал свое тело так, как надо.
К слову о местоположении. Это был уже знакомый город, и время от времени, он даже бывал в их с Канаме квартире — у него был личный ключ.
Однако, предпочитал не оставаться там на ночь — временами его охватывал страх, что вампир может неожиданно появиться здесь, хотя, откуда ему знать, где сейчас находится Зеро? Но это уже начинало попахивать фобией, а может, просто стыдом перед вампиром — Зеро ведь фактически позорно сбежал, оставив после себя многоточие.
В кухне царил хаос: в воздухе повисла просыпанная мука, на сковородке что-то многообещающе подгорало, сама девчушка бодро стучала ложкой по железной миске, бурча себе под нос читаемый в это мгновение рецепт. Помахав лицом перед рукой, потом бросил это бесполезное занятие, Зеро добрался до окна и открыл его — в кухне было еще и душно.
Бросившись к плите и опознавая в непонятном скукожившемся сухаре некогда будущий блин, Зеро сморщился и схватив сковороду прихваткой, не раздумывая бросил уродца в мусор, доверяя маслу шипеть там.
Отобрав у девушки миску с тестом, Зеро сунул туда палец, потом облизал. Сахар много, кефира мало, и надо бы проверить, что там с содой.
Взглядом отправив Икари мыть испачканную посуду, Кирию стал воскрешать и доводить до ума то, что девочкой было уже намешано.
***
Завтрак прошел чуть позже, когда в кухне уже было прибрано, блинчики готовы, и даже найденное мясо завернуто внутрь, дабы не ощущать странноватый привкус теста. Но, оказалось, что все вполне съедобно, и никто тут же не понесся в туалет, дабы выплюнуть гадость обратно.
Когда с едой было покончено, Зеро наблюдал забавную картину — Ягари, по своему обычаю, велел Икари с утра пораньше повторить пройденный материал, чтобы они могли пойти дальше, а девочка всячески откладывала начало занятия, ссылаясь на таинственные дела по дому.
Выйдя из-за стола, вампир направился прямиком в свою комнату. Глядя на возню Тоги и Икари, парень почувствовал себя заброшенным и никому не нужным.
Наушники в ушах помогли так удобно оглохнуть, первые звуки музыки потерять ориентацию в пространстве по звукам. Зеро обулся, мельком глянул на себя в зеркало, поправил воротник рубашки и выскользнул из дома.
Знакомые улочки, к которым он успел привыкнуть когда был тут в первый раз радовали своей пустынностью. Людей на дорого почти не было, и Зеро беспрепятственно шел по середине улицы, заглядывая в переулки и не сразу отдавая себе отчет, что он что-то все время ищет. Будто был кто-то, кто ушел вперед него, и он теперь стремятся нагнать.
Кирию не обращал на это внимание ровно до тех пор, порка рука не поднялась к панели и не стала набирать памятный код. Только когда дверь запищала, сигнализируя, что она разблокирована, вампир опомнился, но все же шагнул внутрь.
Он был здесь менее чем пару дней назад, каждая вещь осталась на своем месте. Застеленные постели, будто их хозяева ненадолго ушли, в шкафах висят вещи, на кухонном столе расстелена салфеточка, и даже тарелки на сушилке — они не стали что-то убирать, вдруг понадобится вернуться?..
В груди что-то сжалось, когда он зашел в спальню Канаме. То ли ему мерещилось, то ли и правда запах Первородного прилип к каждой вещи, да с такой силой, что избавиться от него нельзя?
Душно. Тут определенно душно, вот ему и мерещится.
Открыв пару окон в комнате, Зеро высунул голову, вдыхая свежий воздух. Поток ветра бросил волосы ему в лицо, и несколько секунд были потрачены на то, чтобы просто отплеваться.
Руками разводя отросшие пряди, Зеро поморщился. Запустить себя настолько… Сегодня же пойдет и отстрижет все к чертовой матери! Тем более, какое было у Канаме любимое занятие? Правильно, ерошить ему волосы, погружать туда пальцы, оттягивать шелковистые прядки, тыкаться в них лицом… Целый перечень ненужных ему воспоминаний.
А может, и вовсе прическу сменить? Оставить сзади длиннее, спереди покороче, и отпускать, отпускать пока косы плести не сможет!
Хотя нет. Уж больно геморройным будет за такой гривой следить. Лучше просто подстричься как обычно.
Осталось только вспомнить, где в этом городе приличная парикмахерская?..
Зеро еще раз огляделся.
Может, стоит все-таки перебороть страх и сегодня остаться здесь? Общество учителя и ученицы уже порядком надоело вампиру-охотнику.
А вечером он сможет как обычно пойти и проредить ряды безумных паразитов. Один. Ну и ладно, не в первый же раз, в конце-то концов.
***
Его обманули. Заставили чувствовать сначала надежду, а потом ощущать, как оная песочком просачивается между пальцев и утекает куда-то в слив. Омерзительно чувство.
Ну почему нельзя было сразу сказать, что это не тот близнец, который ему нужен?!
Канаме пылал праведным гневом, глядя с вершины лестницы на замершую фигуру Кирию Ичиру. Тот, похоже, понял, что явился не в то время и не в то место. Но и на попятную не пошел. Совсем как его брат, такой же самоуверенный, но…
— Чем обязан? — ехидство подняло свою голову и пролилось с губ кислотой. Давно он уже не вел себя так мерзко, как хотелось вести себя сейчас. Почему бы не дать себе волю и не насладиться игрой, как кот с мышкой, загоняя проклятого близнеца в свои сети? В конце концов, может быть, он сможет получить некоторое привычное удовольствие — выходило же с Зеро оставаться «сытым» одними перепалками? Может быть, он…
Другой, совсем другой.
Это Куран понял уже в следующую секунду. Бледно-лиловые глаза смотрели на него безразлично, без гнева, без страсти. Инертно.
— Доброго времени суток, президент Куран. Я просто пришел узнать, не видели ли вы мою подругу, Марию Куренай? — Ичиру чуть нахмурил тонкие брови, и у Канаме сердце защемило. Точно такая же складочка между бровями, безбожно скривленные губы и недовольное выражение лица. Только бы не сорваться, не забыться, только бы удержаться…
— Ты имеешь в виду свою хозяйку? — небрежно скользя тонкими пальцами по перилам, Куран стал спускаться, лаская дерево пальцами, как полагалось бы ласкать любовницу, а вернее, блудного, упрямого любовника. Он даже заметил, как пару раз дернулись глаза Ичиру с его лица на руку, потом парень опустил глаза в пол, видимо, опутанный какой-то своей мыслью.
— Нет, я ее не видел, — остановившись за две ступеньки возвышаясь над Кирию, Канаме цепким взглядом окидывал лицо и тело Ичиру. Более ярко проступают скулы, волосы длиннее, губы… Каким-то образом, губы были чуть-чуть больше, а может, это просто так выглядело из-за скул. Парень явно недоедал и продолжает недоедать.
— В таком случае, мне нечего тут делать, — легкое пожатие плеч, их взгляды встретились, и Канаме вздрогнул — снова перед глазами пронесся фантом. Подавив желание потереть глаза, Канаме удержал уже отвернувшегося парня одной фразой:
— Это не так, — неожиданное понимание, что за их беседой следит весь Ночной Класс стало ключевым, отрезвляя заволновавшегося вампира. Только не хватало еще пальцы тут ломать в волнении. Им нужно более укромное место.
— Нам есть о чем поговорить. Следуй за мной, — небрежный, но явно повелительный мах ладони, и вот Куран уже скользит по лестнице вверх, слушая поступь второго близнеца.
Другая. Совсем другая поступь.
Но он все равно найдет, о чем поговорить со слугой давней противницы их семьи. Если выйдет, то он даже получит шанс немного развлечь себя.
Разумеется Куран знал, кто такая Мария Куренай на самом деле, как знал он и то, что Шизука Хио опасна прежде всего не для него — для Юки. И троекратно опасней она теперь для Зеро, который сам еще не понял, как объединил в себе наследие двух страшно могущественных кланов, из какой-нибудь пешки, или, может быть, ладьи — такой же прямолинейный и упрямый — превращаясь в ферзя на его шахматной доске. Его любимого ферзя, которому он не должен позволить быть съеденным, или пропасть с его доски вовсе.
Хотя, Зеро, может быть, сейчас был более защищенным, чем сам Канаме и Юки. Его местоположение банально никто не знал. Ни в Совете, ни в Гильдии. Ни одна живая душа, зато мертвые — точно знали. Ибо где бы Зеро не был, класс Е не даст ему покоя, а он не даст покоя низшим вампирам. Но спросить их у Канаме не выйдет. Это плохой план, нужно искать приличную альтернативу.
— О чем вы хотели по… — Ичиру вырвал его из его мыслей, нагоняя и неосторожно прикасаясь в рукаву рубашки Чистокровного. Хватило силы инерции, чтобы припечатать парня к стене, нависая над ним. По бескровным губам Канаме заскользил язык, увлажняя губы и открывая набор острых зубов.
— О, не бойся, ничего страшного. Просто у меня было к тебе предложение, но его мы здесь обсуждать не будем, — Канаме едва заметно улыбался. О, это полное подозрения выражение лица!
Другой, но все равно, чертовски похожи.
Как отражения в зеркалах, два создания из разных миров, и внутри, Чистокровного грела мысль получить оба предмета набора, которые, как две планеты-спутника, ходят по одной орбите, но отказываются встретиться и пересечься, нагнать один другого, и в конце концов, уничтожить…
Может быть, что однажды ему придется выбирать, подталкивать одного из них, чтобы он ускорился, нагнал, уничтожил…
А до тех пор, он будет сравнивать братьев, и разумеется, отберет Ичиро у Шизуки — или Шизуку у него, но пока что… Пока что не его ход, пусть своенравная женщина играет, но не заигрывается. В конце концов, Кукловодом будет Канаме.
А все же, он и правда, в конце концов, будет с ними играть… Чистокровный ребенок.
Я обязательно покажу тебе сладкий сон следующей ночью.
НОЧЬ ДЕВЯТАЯ. ДОГОВОР.cloude-guardian.diary.ru/p213366252.htm